Живая вода мертвой царевны

– Двигатель – зверь, – хвастался колесами парень, когда я, согнувшись в три погибели, умудрилась втиснуться в салон, – летит мухой.

Я решила промолчать, очень надеюсь, что дребезжащая на все лады тачка доставит меня в целости до места назначения. Мне всегда казалось, что в машине, какой бы ужасной она ни была, ехать намного лучше, чем в метро, там плохо пахнет, полно людей, все норовят наступить тебе на ноги. Но сейчас, когда колени подпирают подбородок и некуда деть руки, я изменила свое мнение. Пожалуй, под землей не так уж и плохо, а в районе половины седьмого утра и полуночи там и вовсе свободно. Хорошо хоть мучиться в позе эмбриона в жуткой таратайке пришлось недолго.

– Приехали, – объявил Антон, лихо притормаживая у большого здания.

Я осторожно выдохнула. Теперь понимаю, что чувствовала Дюймовочка, плывя по речке в ореховой скорлупе, никаких приятных ощущений сказочная героиня не испытала. Но ей все же пришлось легче, чем мне, на воде нет ям и колдобин, а на московских дорогах их полно.

– Выходи, – скомандовал Антон, он догадался вылезти первым и протягивал мне руку.

Я, скрючившись, попыталась выползти из тесного пространства и внезапно ощутила сильный толчок в спину. От неожиданности я вскрикнула:

– Ой!

– Колготки порвала? – деловито поинтересовался кавалер. – Осторожнее надо.

– Твое кресло больно толкается, – пожаловалась я.

– Впервые слышу, – удивился Антон. – Пошли.

Вход в аттракцион прикрывали ворота, на которых было намалевано красными буквами «Метрополитен путешествие компания. У нас хорошо».

– Садитесь в вагончик, – лениво сказал служитель, забирая у Антона билеты, – пристегивайтесь. Запрещается открывать двери во время движения, высовывать руки, голову, курить, распивать спиртные напитки и делать фотографии. Людям с больным сердцем и психам лучше не посещать «Пещеру ведьмы», они могут не выдержать ужасов. Я вас предупредил.

– Отлично, теперь включай мотор, – приказал Антон.

– Два места еще свободны, – уперся тот, – а вот и другие посетители.

К колымаге подошла дама в ярко-зеленом пальто, на руках у нее сидел ребенок в красной курточке, синих штанишках и отчаянно желтой шапочке. Я от души пожалела малыша, на улице теплынь, а бедняжку закутали до невозможности. Лица крошки не видно, оно обращено то ли к маме, то ли к молодящейся бабушке, но, думаю, крошка вспотел. А еще на бедняжку натянули коричневые перчатки. Похоже, у бедолаги покладистый характер, я бы на его месте начала орать что есть мочи. Тетка устроилась на свободное кресло и оказалась аккурат напротив меня.

– Почему не едем? – недовольно спросила она.

– Стойте, уже бегу! Машинист, погоди! – заорали издалека.

– Давай, давай, – поторопил служитель.

– Ну и цены в вашей Москве, – возмущался красный потный дядька, впихиваясь в сиденье около дамы с малышом, – обалдеть! Сто целковых за поездку! Как вы здесь живете! У нас за пятерку можно весь город объехать.

– Не нравится, вылазь, – равнодушно пожал плечами парень в спецовке, – не обязательно кататься, никто тебя не заставляет. Если едете, то пристегивайтесь.

– Ну и порядки у вас, – поразился мужик, – у нас никакого ремня не надо! Ни в автобусе, ни в маршрутке.

Служитель захлопнул дверцу и поднял руку. Вагончик медленно поехал к воротам.

– Эй, люди, – занервничал дядька, – а где шофер?

Дама поморщилась и отвернулась, Антон засмеялся, а провинциал не успокаивался:

– Что, в Москве ездят без водителя? На автоматике? Чего молчите? Давайте познакомимся, нам по пути. Эх, москвичи! Нелюдимые вы, злые. Вот у нас, как только люди рядом оказываются, сразу здороваются, это создает обстановку доверия и комфорта. Я Сергей Павлович, приехал в столицу оборудование для производства закупать. А вы, девушка?

– Степанида, – после колебания представилась я, – студентка, а это Антон.

– Веселей стало, – обрадовался Сергей Павлович, – растаял лед столичного снобизма. А вас как величать?

– Никак, – буркнула дама.

– Без отчества? – подмигнул мне балагур. – Просто Никак? Думается, Никак Ивановна более вежливо звучит.

Тетка вздернула подбородок, малыш, по-прежнему полулежавший у нее на плече, издал звук, похожий на кряхтение.

– Майкл, дорогой, – пропела дама, – мама тебя за хорошее поведение у врача покатает.

– Ути-пути, какой миленький, – просюсюкал Сергей Павлович, – а ему не жарко? У меня двое деток, я не разрешаю их кутать. Ух ты! Темно как! У вас свет не зажигают? Интересно как в чужом городе! У нас всегда в автобусе электричество горит. Вот вернусь, расскажу, какие тут порядки!