Живая вода мертвой царевны

– В голову не могло прийти, что мужчину можно превратить в школьницу! – воскликнула я. – Хотя стилист Роза показала мне красивую блондинку, самую востребованную нынче зарубежную модель, демонстрирующую женскую одежду, а это оказался парень!

– Если подобрать соответствующий типаж, то ничего сложного в этом нет, – кивнула Ленка, – конечно, высокого носатого дядечку кавказской внешности не переделаешь в тургеневскую барышню, но у Саши так называемый астенический тип. Невысокий рост, маленькая мышечная масса, очень светлая кожа, тонкие кости, узкое лицо с голубыми глазами, вдобавок вьющиеся волосы пепельного цвета. Александр отпустил локоны до плеч, накладывал излишне яркий макияж и легко сходил за девочку-десятиклассницу. Анжела Сергеевна решила, что лучший способ избавить сына от пагубного сексуального влечения – превратить его в девушку. В прямом смысле слова!

Филиппова обратилась к специалисту, который делал операции по смене пола. Вот куда начали уходить вырученные за квартиру средства. Чтобы из мужчины стать женщиной, вам понадобится пройти не одно психологическое тестирование, и у Александра не было шансов обмануть специалистов, желание сменить пол принадлежало не ему, а матери. Но в Москве можно найти врачей, которые за приличную мзду будут работать с вами, наплевав на все формальности.

Анжеле Сергеевне повезло, несмотря на стремление обогатиться, доктор Федор Рожков оказался хорошим специалистом. Он отговорил Филиппову от радикальной операции, предложил обойтись мощной гормонотерапией.

Почему Саня согласился воплотить в жизнь мамину идею? Александр очень любил Анжелу Сергеевну, хотя постоянно ссорился с ней.

– Я слышала один из их скандалов, – перебила я Ленку, – совершенно случайно оказалась в коридоре у двери в комнату Саши, прищемила подол юбки и, пока вытаскивала его, стала свидетельницей свары. На меня очень тяжелое впечатление произвело то, как Саша беседовала с Анжелой Сергеевной. Сначала на нее сыпались упреки и нелестные эпитеты, а затем послышались рыдания.

– Гормоны часто вызывают у человека перепады настроения, приливы гнева, – кивнула Лена, – Александр тяжело переносил лекарства. Почему он согласился выполнить безумную материнскую идею? Нет у меня точного ответа на этот вопрос, сам Филиппов сказал: «Мама очень просила, я подумал, почему бы нет? Всегда ведь можно отказаться, перестать принимать лекарства».

– Обалдеть! – воскликнула Белка.

Ленка пожала плечами.

– Александр ничего о своих мотивах не рассказывает, просто говорит: «Я так решил!» Но наши психологи предположили, что парень, с одной стороны, боится сам себя, он явно не хочет кончить, как отец. А с другой, он поставил матери условие: подчинюсь тебе, но я буду изображать из себя подростка, мне так легче переносить лечение. Анжела сказала сыну: «Хорошо, ты вновь пойдешь в школу, но уже как девочка Саша». Сейчас Александр уверяет нас, что хотел снова вернуться в отрочество, просто надеялся превратиться в женщину, забыть о своем пристрастии, но, думаю, более всего ему нравилось находиться среди детей, которые совершенно не стеснялись его.

– Анжела сволочь! – возмутилась Белка. – О малышах она подумала? О тех, с кем ежедневно будет сталкиваться педофил? Пустила лису в курятник! Как ей вообще в голову пришла эта безумная идея? Ясное дело, Саша был в восторге! «Быть подростком, ни за что не отвечать». Небось чувствовал себя как сладкоежка в кондитерской, куда ни посмотри, везде лакомства. Анжелу Сергеевну надо судить как растлительницу малолетних.

Лена сцепила пальцы в замок.

– Филиппову не интересует никто, кроме ее сына. Рассуждала она так: куда ей пристроить Сашу на время «переделки»? Оставить в техническом вузе? Это невозможно, там его знают как парня. Устроить в институт имени Олеся Иванко как девочку? Но там полно девушек, Александр еще не научился вести себя соответственно, его быстро раскусят. Вот школа – идеальное место, любые странности Саши сочтут закидонами подростка. Сейчас во многих средних учебных заведениях до минимума снижены требования к детям. Им можно ярко краситься, ходить с любой прической, носить любую одежду. А еще Анжела надеялась, что никто никогда не станет искать педофила среди подростков в школе. Учителя можно заподозрить в нездоровой любви к детям, а четырнадцатилетнюю девочку? Да она сама малолетка! Александр потребовал от матери в обмен за свое согласие стать женщиной еще раз вернуться в детство. Филипповой мысль сына показалась крайне удачной. Она согласилась.

– Если десятиклассник пристает с сексуальными домогательствами к первоклашке, он растлитель, – сказала я.

– Анжела надеялась, что гормоны подействуют, Саша станет женщиной, – буркнула Елена, – тупая идея. Хотя лекарства способны на многое.