Живая жизнь. Штрихи к биографии Владимира Высоцкого

— Совсем обалдели: раков — в молоке! Люди сошли с ума…

— Был ли Горбачев-он тогда работал первым секретарем Ставропольского крайкома партии — на концерте Высоцкого?

— Не был. Это совершенно точно. Мы бы это знали. Обычно предупреждают заранее, если будет «первый».

— А в Москве Вы работали с Высоцким?

— Мы работали в ДК Метростроя… У Володи Гольдмана был брат Борис, к сожалению, покойный, — тогда он работал, кажется, начальником Метростроя. Очень интересный и интеллигентный человек, всегда мягкий и корректный. По-моему, Борис ни разу не сказал Высоцкому «Володя»… Потом мы выступали в каких-то институтах, работали по области… Был один концерт в Гжели…

— Вы знаете, у многих друзей Высоцкого я видел «гжель»-по-видимому, части большого сервиза…

— Дело было так… У нас работала такая актриса — Маша Полбенцева. Она была знакома с директором завода «Гжель». Не помню сейчас его фамилию, но зовут его Виктор — хороший такой парень и очень талантливый человек. Маша иногда собирала группу, чтобы выступить там… Просила у меня актеров:

— Николай Ишувич, дайте мне того-то… Мы поедем в Гжель.

И когда мы с Володей стали более или менее дружны, я ей говорю:

— Слушай, Маша, а Высоцкий тебе не подойдет?

— Да что вы, Николай Ишувич, — конечно!

А Высоцкому я сказал:

— Володя, поехали в Гжель?

— А у тебя там концы есть?

— Да, есть.

— Ну, тогда поехали…

Мы поехали. Была весна 1979 года. Мы ехали на сером «Мерседесе», и я еще помню, что нас остановил «гаишник»…

— Превышаете скорость.

А Володя вдруг говорит:

— А она медленнее не едет. Чего ни делаю, не идет медленнее…

— Как это не идет?

— Ну, не идет медленнее, и все.

«Гаишник» ничего не понимает: вроде бы, сидят нормальные, взрослые люди… Володя поворачивается к нему — тот увидел, узнал…

— Ну, товарищ Высоцкий… Ну, что же Вы… Шутите… Будьте осторожны!

Приехали на завод. Я начал, выступила Маша Полбенцева, а потом я представил Володю… После концерта ему подарили роскошный кувшин — вокруг была такая штука, как золотая корона. Эту вещь они только начали выпускать. Кажется, Виктор вытащил этот кувшин из своего кабинета. А потом нам дали возможность кое-что купить, стоило это тогда очень дешево, и мы с Володей загрузили весь багажник.

Приехали на Малую Грузинскую, аккуратно все перетаскали наверх, а потом сели на пол делить…

— Это у тебя есть?

— Есть!

— Значит, мне…

Так мы разделили всю большую кучу этой посуды. А если было три экземпляра, то третью штуку Володя кому-то предназначал:

— Это отдадим Валерке, это — Вадиму…

— Вы не помните концерт, на котором Высоцкий пел с оркестром?

— Это была группа Аркадия Хаславского «Здравствуй, песня». Володя пел с ними несколько песен, и было это тоже в Ставрополе, концерты проходили в цирке… Это я точно помню, потому что Володя мне сказал:

— Тамразочка, ты объявишь меня и не уходи — послушай: я сегодня буду петь с ансамблем.

Потом мы поехали в Кисловодск, дали два концерта в «музыкальной раковине» и сразу уехали. Где же мы тогда жили? В Пятигорске тоже было два концерта, но и там мы не останавливались… А возил нас на своей машине Руслан Тебиев, значит, мы жили в Нальчике или в Орджоникидзе.

В этой поездке с нами был Владимир Сидорович Лотов, он есть на многих фотографиях, сделанных в Орджоникидзе. Мы там много снимались: на балконе гостиницы, в парке, у мечети… Потом я видел эти фотографии на сумках, на кошельках… Снимал какой-то местный фотограф-профессионал. У меня хранится несколько цветных фотографий.

— А что за история с присвоением Высоцкому звания «Засуженного артиста республики»? Мне говорили, что он отказался сам?

— Это я хорошо знаю. Это было в Северной Осетии, там я проработал много лет. Министром культуры был тогда Сослан Евгеньевич Ужегов, по работе мы хорошо знали друг друга. Когда я стал работать в Москве, наши отношения не прерывались, в республике меня «держали за своего». К этому времени Сослан Евгеньевич работал уже заместителем председателя Совета Министров Северной Осетии, звоню ему:

— Такой человек работает в вашей республике, работает по всей стране от Вашей филармонии. Примите нас… (Володя несколько лет работал на фондах Северо-Осетинской филармонии.) Ужегов сказал:

— Приходите.

Мы пришли в кабинет к Сослану Евгеньевичу втроем: Володя, Гольдман и я. Говорили обо всем, потом подняли и эту тему… Ужегов сказал:

— Никаких проблем. Нам будет только приятно, что такой человек носит имя нашей небольшой республики.

Он дал команду заполнить документы, и на этом мы с Ужеговым расстались. Документы такие: Высоцкого — на заслуженного артиста, меня — на заслуженного деятеля искусств.

Выходя из кабинета, Володя говорит: