Живая жизнь. Штрихи к биографии Владимира Высоцкого

..Долги? Долгов после смерти Володи осталось около двадцати восьми тысяч рублей. Как образовалась эта сумма?

С Севера ему привезли сорок шкурок соболя — этим он хотел поразить Марину (несмотря ни на что она оставалась для него кумиром). Шкурки привезли. Прилетает Марина, а Володя вечером играет в «Гамлете». Он оставляет «Мерседес» припаркованным в Шереметьево и говорит мне:

— Валера, встретишь Марину и привезешь домой. А потом приезжай в театр.

Он сел в такси и поехал на спектакль. Я встретил Марину, приезжаем на Малую Грузинскую. Заходим в квартиру, Марина идет в спальню. И вдруг я слышу тихий вскрик. Захожу — вся комната сплошь устлана соболями. Все это Володя проделал заранее, а уже потом поехал в театр.

Но как эти шкурки вывезти в Париж? Володя хотел их «наживить» на нитку, сделать что-то вроде палантина и так пройти таможню. Как-то раз он попробовал провезти одну шкурку, но таможня ее не пропустила. Таможенник спросил у него:

— У Вас в чемодане есть что-нибудь, не внесенное в декларацию?

Обычно багаж Высоцкого не досматривали. Володя ответил:

— Нет.

Таможенник, вздохнув, сказал:

— Открывайте.

В чемодане была не только шкурка, но и бриллиантовое кольцо. Шкурка в акт досмотра не попала — ее тут же вернули. А вот кольцо забрали. Произошел скандал, его пришлось урегулировать в Министерстве внешней торговли. Потом кольцо все же вернули.

Один зарубежный бизнесмен — хороший Володин знакомый — пообещал вывезти эти шкурки. Их сложили в чемодан, а чемодан отвезли на квартиру русской жены этого бизнесмена. Прошел год, полтора… Володи уже нет на свете. Марина однажды поинтересовалась: где соболя? Поехали туда. Открыли чемодан: все шкурки сгнили, даже черви ползают. И мне стало так жалко Володю — столько он сил положил, чтобы купить этих соболей.

Так вот, сорок шкурок. Каждая шкурка стоила триста рублей — это двенадцать тысяч. Потом Володе предложили два очень хороших камня (была одна женщина, которая консультировала его по драгоценным камням). Эти дорогие камни он покупает — тоже для Марины. Я помню, как он собирал эти деньги, обращаясь к разным людям… После его смерти Марина отдала эти долги.

Последние заработанные деньги он привез из Калининграда — шесть тысяч. В Калининграде я с ним не был — это уже конец июня. Эти шесть тысяч он должен был отдать в счет долга. Но за несколько дней до смерти Володя отдает эти деньги двум девушкам, перед которыми у него были какие-то моральные обязательства. И это была Володина воля. Как он хотел, так и распорядился своими деньгами.

Незадолго до смерти Володя взял у одной актрисы Театра на Таганке драгоценную брошь. Пообещал кому-то показать, оценить и, может быть, купить… После смерти мы эту брошь не нашли. Не нашли и трех кассет разговоров Высоцкого с Вадимом Тумановым и его товарищем, которые тогда могли скомпрометировать Туманова…

После похорон Марина и Вадим решили сказать этой актрисе, что брошь в квартире не нашли:

— Мы знаем, что Володя брал у Вас… Пожалуйста, оцените ее, а мы отдадим деньги.

Она отвечает:

— А Володя мне ее вернул.

— Как вернул?! когда?

— Он приехал в театр после Калининграда и отдал брошь.

А чуть позже Игорь Годяев привозит кассеты. Оказалось, что Володя за три дня до последнего «Гамлета» отдал их жене Игоря. Привез сам и попросил, чтобы пока эти пленки хранились у них.

Не знаю, предчувствовал он или нет, что так скоро умрет, но все это не было случайным.

Дача — это совершенно отдельная история… Идея возникла из-за того, что Марина хотела жить за городом, а не в квартире на Малой Грузинской. А Володя думал, что сможет оставлять Марину на даче, а сам — работать, выступать, писать стихи — то есть заниматься своими делами.

Я подключился к строительству дачи, когда только заканчивали фундамент. Помогали ребята-метростроевцы. Володя заказал на лесоторговой базе готовый дом (там продавались специальные — хорошие домики). Заплатил деньги. Но когда приехали вывозить этот дом, то оказалось, что он уже продан одному генералу. Удалось получить только строительный материал — дом, так сказать, в «сыром» виде.

Когда я в первый раз приехал на участок, фундамент был практически готов, были подведены коммуникации. Многого не хватало. Мы начали с дерева для отделки. Поехали с Володей на деревообрабатывающий комбинат № 6. Володя там выступил, и в счет гонорара удалось получить очень дефицитные столярные плиты. Володя дает шефский концерт в Доме офицеров — солдаты расчищают участок. Более того, они помогают во всем, счастливые тем, что их туда отпускают. Мы проводим концерт в каком-то институте, и ребята оттуда практически бесплатно делают паровое отопление. Дела, таким образом, продвигаются успешно.

Дача строилась на территории Володарского — и когда Володя приезжал туда, ему надо было обязательно предупреждать Эдика. Не было отдельного входа, неудобно было приезжать слишком поздно. В общем, Володю это начало раздражать. А сам Володарский вел себя двойственно: с одной стороны, разрешил строить дачу, а с другой — Володя вроде бы и не хозяин этой дачи…