Живи, детка!

Я овдовела, прожив с мужем больше двадцати лет. Это были трудные времена. Две замечательные дочери стали результатом прошлых отношений, за что я благодарна судьбе. За последние годы я многое поняла: чувство одиночества, когда вы живете вместе, не несет ничего хорошего. Так произошло в первом союзе с отцом моих детей, когда мы думали, что любовь – это способ выживания. Постепенно мы накопили взаимный груз страхов и претензий, ожидая друг от друга того, что не могли дать.

Осознание, что в брак нужно вступать в состоянии любви к себе, к окружающим, к своему делу, к жизни в целом, пришло позже. Пришло понимание того, что в союзе двух людей должен быть обмен счастьем, а не ожидание его от партнера. Я понимала, что нужна готовность к любви. Помню, в разговоре с одинокими подругами о том, для чего нужен муж, всегда говорила: «Мне нужен муж для удовольствия и счастья». Они не могли понять мои слова и всегда смеялись: «Для этого не обязательно выходить замуж».

И вот мы вместе. Сейчас не могу представить свою жизнь без него, как будто у нас одна кровеносная система на двоих. Впервые за много лет ощутила настоящую заботу. Я нуждалась в том, чтобы чувствовать себя в безопасности.

Берегут самое дорогое, и я хочу быть этим самым дорогим. Любят не идеальных, а тех, кого принимают со всеми трещинками и проблемами. Наша любовь прошла через различные испытания, в этом мы не оригинальны, но в основе отношений – связь и взаимопроникновение родственных душ.

Когда меня спрашивают, где мы познакомились, всегда отвечаю, что мне моего милого нагадала гадалка. А то, что мы находились долгое время в одном коллективе, говорит о том, что не пришло тогда еще время нашей любви. Первое прикосновение. Его запах, голос. Многие годы я не могла вникать в суть разговора с ним по телефону. Не понимала, о чем он говорит, просто слушала его голос: «Эй, детка, ты где? Ты слышишь, что я говорю?» Он возвращал в действительность, и я с нетерпением ждала прихода моего друга домой, чтобы оказаться в «гнездышке», так мы называли объятия.

В такие минуты мозг отключался, оставались только чувства. Я вдыхала родной запах, слушала завораживающий голос и биение его сердца. Однажды это сердце дало сбой. Он лежал в реанимации под капельницей, а я не могла уйти домой, впервые увидев его беспомощным. На следующий день была в палате, куда его перевели накануне. «Я живу, детка!» – тихо сказал он, увидев меня. Жизнь продолжалась. Наше прошлое – неудачные отношения в семьях, потери, хронический стресс – отложило отпечаток на здоровье. Это еще больше сблизило нас и заставило ценить каждую минуту, проведенную вместе.

И вот гром. Страшная болезнь. А ведь только начали жить. Дети взрослые. Самостоятельные. Коварная болезнь вторглась в жизнь неожиданно. Почему это случилось со мной? Что я делала не так? Все эти вопросы теснились в голове, как рой пчел, не давая покоя днем и ночью. Болезнь запустила во мне удивительный процесс самопознания. Мне предстояло познакомиться с собой, выявить тот механизм, который запустил в тело эту страшную болезнь. Все было впереди: открытия, сумасшедшее количество литературы. А пока нужно было сделать самое разумное и трудное – поверить врачам и пройти все этапы традиционного лечения.

До пятидесяти семи лет я не знала ничего о болезнях. Свое состояние считала нормой и не задумывалась ни о чем. В гостях, в шумной компании, не понимала разговоры и тосты на тему здоровья. Думала – зачем постоянно об этом говорить? Есть другие, более интересные темы. Любила вкусно поесть, особенно сладкое. Часто переедала. Забрасывала себе в рот какой-нибудь продукт, особо не задумываясь. Постепенно переедание стало моим ежедневным спутником.

Когда меня спрашивают: где мы познакомились, всегда отвечаю, что мне моего милого нагадала гадалка. А то, что мы находились долгое время в одном коллективе, говорит о том, что не пришло тогда еще время нашей любви.

Первый звонок прозвенел, когда попала в больницу с сильными болями в животе. Через несколько месяцев – операция на кишечнике, а через полгода – еще одна. Поневоле пришлось задуматься о правильном питании и здоровом образе жизни. Так проблема здоровья вышла на первый план, и я ничего с этим не могла поделать.

На протяжении последних нескольких лет я тщательно следила за женским здоровьем: проходила обследования, в том числе и обследование груди. Каждый раз после УЗИ или маммографии я аккуратно складывала снимки в отдельную папочку. Успокаивало то, что не было серьезного диагноза. Лаборант кабинета маммографии успокаивала, писала один и тот же вердикт: диффузная мастопатия, присущая возрастным изменениям. Да, грудь иногда побаливала, но лаборант объясняла, что это нормальное явление после пятидесяти лет.