Живи и ошибайся

Засиделись с историями допоздна. Общество оказалось приятным, негативных чувств я не испытывал, а ещё млел, наблюдая за дамами. Тот, кто общался с эмансипированными женщинами меня поймёт. Всё же воспитание и традиции этого времени не так уж плохи. Для мужчин. Послушание дочерей и жен ощущалось в каждом движении и жесте. Разве что вдовушка чуть свободнее себя вела. Для остальных авторитет мужчин непререкаемый.

Прямым иекстом я сказал гостям, что в ближайшие дни буду занят вступлением в наследство и уже послезавтра поеду осматривать земли. Думаю, что народ намёк понял и с утра начнёт собираться обратно. Погода все эти дни была хорошая, дороги немного подсохли. Да и добрались же они как-то до меня. Значит, и обратно нормально уедут. Интересно, вдова Лопатина поспешит или задержится? Алексей явно ночевал в её покоях. С утра ходил довольный, как пережравший сметаны кот.

Конечно сразу и бегом на следующий день выпроводить никого из гостей не удалось. Только господа велели свои коляски запрягать и собирать челядь в дорогу, как тут выяснилось, что у нас имеются необычные повозки, а к ним не менее необычные кони.

— Бесовские, — припечатал поп.

Чуть не стукнул ему по лбу. От мне так всю рекламную акцию испортит. Слуга Куроедова уже привёз деньги и арабского скакуна успешно продали, но нужно же думать о будущем.

— Бельгийские кони отлично скрещиваются с другими породами, — нахваливал наш товар Алексей. — Продолжительность жизни этих тяжеловозов двадцать два года. Из них двадцать лет отлично служат в хозяйстве.

— Вот это кони, вот это кони! — не мог сдержать восхищения вахмистр Африкан Богданович. — Когда жеребчика можно будет прикупить?

— Не скоро, — ответил я.

— Но вы можете привести за сто рублей к Блэку свою кобылку для улучшения породы. Он кроет аккуратно, с первой садки, — подключился к разговору мой компаньон.

Далее последовал небольшой торг насчёт расценок. Плодить конкурентов нам было невыгодно. По этой причине Алексей держал цену, согласившись за семьдесят рублей предоставить услуги породистого жеребца и только один раз. Остальные помещики ещё не прониклись и пока рассуждали, сколько нужно корма для такой зверюги.

Наконец, гости убыли, и я облегчённо вздохнул. Как-то эта вся кутерьма меня утомила. Толком ни с Алексеем поговорить, ни с управляющим. Я же ничего не знаю, а тут что ни день, то сюрпризы. Управляющий жаждет передать бумаги, чиновник — наши документы проверить и что-то у себя записать, секретарь на какие-то дела намекает, доктор за прошлые услуги расчёт требует. Да и попа нужно поскорее обратно в село отправить.

Вообще-то это первое, что стоит сделать, не нравится мне этот соглядатай. Пусть крестьян курирует, а не мне под руку советы даёт. То ему кони бесовские, то Алексей телом смущает. Сам-то пузо наел такое, что в профиль бабу беременную напоминает. Кстати, о беременных. Нужно у Аполлинария Герасимовича уточнить: это фасоны сарафанов такие или у нас все дворовые девки на сносях? Как-то я плохо в этом разбираюсь. Одно дело знатные дамы — в корсетах и сразу видно талию, а у крепостных одежды такие, что под ними сразу и не распознать фигуру.

— Пять записок получил за утро, — тем временем похвастался Алексей.

Мысленно посчитав дам, я заметил, что кто-то один не отправил послание. Всего присутствовали три помещицы с мужьями, одна вдова и две девицы на выданье. Итого — шесть особей женского пола.

— Анна Леонтьевна не прислала, — с обидой в голосе ответил Алексей.

— Гундорова примерная жена, — предположил я. — Удивительно, что пожилые дамы питают какие-то иллюзии по отношению тебя.

— Не такие уж они и пожилые, — возразил мой более опытный товарищ. — Разве что госпожа Данненберг. Её старшему сыну, штаб-ротмистру, двадцать три года, значит, ей около сорока. Сама на лицо не страшненькая, просто пудры много.

— И дочь худовата, — поддержал я обсуждение.

— Елизавета Похвистнева гораздо симпатичнее, — согласился со мной Алексей. — Её матери чуть больше тридцати.

— И обе прислали тебе записки, — ревностно заметил я, удивляясь тому, что даже малолетки (в моем понимании), и то написали. — О чём хоть послания?

— Предлагают обмениваться корреспонденцией на тему путешествий по дальним странам и прочие куртуазности. На французском, — хохотнул Алексей и тут же переключился на текущие дела: — Пойдём, покажу, что у нас в запасах имеется.

— Сейчас только отдам распоряжение, чтоб отца Михаила со всеми удобствами обратно в село отвезли, и доктору нужно выдать за услуги тридцать рублей.

Прислуге работы после отъезда гостей хватило с лихвой. Дворня даже обрадовалась тому, что господа велели их до ужина не беспокоить. Надеюсь, до этого времени все лишние люди покинут усадьбу, и мы спокойно переберём «приданое».

Алексей почти сразу начал меня удивлять. Я ожидал, что мы привезли улучшенные сорта обычных культур. Так оно и было. Но основной упор он планировал делать на сахарную свеклу и будущее производство сахара. Что ни говори, но во все времена это ходовой товар.

— В Самарской области выращивали сахарную свеклу? — усомнился я.