Живи и ошибайся 3 (СИ)

Предположу, что купцы перепродавали этот специфичный товар с хорошей накруткой. К концу мая у меня почти не осталось портретов старца и я перестал давать больше двух экземпляров в одни руки. Пусть будет небольшой дефицит. Нечего народ баловать. Когда же осталось меньше четверти от двух тысяч, я стал отпускать не больше одной картинки в руки. Батюшку отвлекать на это дело не хотелось. Он и без того молодец, помогал нам как мог, сгоняя паству на стройки.

Вернувшийся из Самары Куроедов поворчал немного по поводу цен у купцов, но согласился, что ездить самим и тратить время на закупки невыгодно. И тут же попробовал всучить торговой братии полсотни книг по анатомии. Купцы затылки почесали и приобрели на пробу всего десяток. Куроедов не особо расстроился, решив, что сбудет остальное чуть позже. Правда, я напомнил, что Алексею принадлежит не только денежная доля, но и часть книг. Пусть на себя полюбуется.

На самом деле получилось очень достойно. И листы альбома крупные, и изображение мастерски выполнено. Лешка, молодец, поддерживал себя в форме, так что не стыдно для анатомических атласов позировать. Пусть купцы не покупали, мы найдем кому продать или подарить. Лучше, конечно бы, продать, и подороже.

Злили меня откровенно задранные цены на те товары, что предлагали обозники. Особо зарвавшихся Куроедов пугал старцем Самарским, обещая кары и наказание за скупердяйство. Сам я так успешно торговаться не умел, но учился. Когда привезли мне ситец в три раза дороже, чем в прошлый год, я купил, но портретик со старцем не отдал ни за какие деньги, терпеливо поясняя причину отказа.

Торгаши быстро смекнули, что совсем уж «на дурака» здесь не прокатит. Пусть мне и требовалось много чего, но какие-то рамки приличий соблюдать нужно.

А товар привозили настолько разнообразный, что я диву давался. Один раз пришла баржа, наполовину заполненная ящиками с книгами и разной домашней утварью. Оказалось, какой-то разорившийся помещик продал, имение которого пустили с молотка. Купец приобрёл на свой страх и риск всё что было.

Выкупил и это. Подушечки с вышивками и пуфики для ног не для клиники, но у меня будет ещё и гостиница при ней, где подобные бытовые мелочи пригодятся.

Что-то из продуктов в конце весны закупить было сложно. Не только засуха предыдущего года сказывалась. Элементарно крестьяне только посеяли и посадили будущий урожай, вот лишнего на продажу ещё и нет.

Купцы доставляли не только товары, но и новости. К примеру, очередной указ Николая I: «Завести во всех казённых селениях общественные посевы картофеля для снабжения семенами крестьян», а также «поощрять премиями и другими наградами хозяев, отличившихся в разведении картофеля».

Кажется, я мог здесь немного заработать. Мои крестьяне картофеля сажали много и давно лишены каких-то предрассудков по поводу этого овоща. Лёшка, приехавший за заказом на ремни, уточнил по поводу указа, недоумевая дремучести российских крестьян.

— Нам бы к старцу, спросить, — клянчил тот купец, что показал листовку с указом царя о картофеле.

— Берите портрет с благословением, — не соглашался я пропускать никого эна свои земли.

— Нам бы спросить только — не грешно ли кушать? — чуть не хныкал дядька. — В Костроме батюшка в церкви говорил, что это чёртово яблоко, совратившее Адама и Еву.

— Неужели? — искренне удивился Лёшка. — Петр Первый картофель ещё в прошлом веке привёз, а у нас его до сих пор из-под палки едят?

— Так грешно или нет? — гнул своё купец.

— Даже полезно, — хлопнул друг торговца по плечу. — Со мной поедешь. Старец Самарский специально для тебя проповедь устроит.

— Лёша, что там с пароходом? — поинтересовался я чуть позже.

— Заложили, но чисто символически. Вначале верфь и прочие вспомогательные работы, — ответил друг. — Не рассчитывай, что в этот год успеем. Зато механизмы локомобилей уже проходят испытания.

— Пароход ох как нужен, — вздохнул я, покосившись на купцов, ждавших Алексея, гарантирующего проповедь старца о картофеле.

Реально я и не знал о подобной ситуации. Сколько лет живу в этом времени и не устаю поражаться дремучести деревенских жителей. Конечно, я помнил про картофельные бунты в Вятской и Владимирской губерниях, где были казённые земли. Удельных крестьян обязали сажать картофель, а они взбунтовались. Происходили эти события лет пять-шесть назад. Мне казалось, что за последние годы многое изменилось. Судя по всему, менять закостенелость крестьянства придётся долго.

Лёшка увёз купца с помощниками слушать лекцию старца по поводу картофеля, а я задумался, как устроить очередную рекламную акцию. Не сейчас, а к концу лета, когда соберут урожай.

Можно торговать прямо на пристани картофелем фри. Масла подсолнечного у меня много. Всё своё от начала и до конца. Сами выращиваем, сами масло отжимаем и на сторону не продаём. Мне за него очень хорошие деньги предлагали, но я не брал. Пусть привычное льняное используют или у вдовы Лопатиной рапсовое покупают. У меня же все повара, включая тех, что при гостинцах, давно перешли на подсолнечное.