Живи рискуя. Обыкновенное просветление для необыкновенного времени

Когда судьи решили, что Сократа нужно убить, они почувствовали себя несколько виноватыми. Он был ярчайшим гением Греции. Поэтому они предложили ему несколько вариантов. Они сказали:

– Во-первых, ты можешь покинуть Афины…

Это были времена греческой полисной демократии – на самом деле намного более демократичной формы правления, чем нынешняя. Чем меньше единица, тем больше в ней возможностей для демократии, потому что получается прямая демократия.

Жители Афин собирались и решали вопросы, поднимая руки «за» или «против». А в таких странах, как Америка, демократия стала настолько непрямой, что человек, которого вы выбираете… Выбрав его на несколько лет, вы уже не знаете, что он будет делать. В эти годы вы уже не в состоянии его контролировать. Он может пообещать одно, а сделать совсем другое. Именно так сейчас и происходит. Но в Афинах была прямая демократия. И по любому важному вопросу люди собирались и голосовали «за» или «против». Так что власть не делегировалась на пять лет, а всегда оставалась в руках народа.

Итак, судьи сказали:

– Все очень просто: покинь Афины. Можешь обосноваться в любом другом городе, и где бы ты ни был, ты найдешь себе учеников и друзей – в этом сомнений нет.

Сократ ответил:

– Вопрос не в том, чтобы сохранить жизнь. То, что вы говорите, конечно, удобно, и любой деловой человек согласился бы. Это просто. Зачем умирать без необходимости? Можно уйти в другой город. Я не покину Афины, потому что это вопрос выбора между удобством и жизнью. И я выбираю жизнь – даже если она принесет смерть. Но я не соглашусь на удобство, это малодушно.

Ему предложили другой вариант:

– Тогда вот что: оставайся в Афинах, но перестань учить.

Он ответил:

– Это еще труднее. Вы просите птиц не петь по утрам, а деревья – не цвести, когда приходит пора? Вы просите меня не говорить правду? Но это моя единственная радость: делиться своей правдой с теми, кто блуждает впотьмах. Я останусь здесь и продолжу учить правде.

– Тогда мы бессильны, – сказали судьи, – потому что толпа, большинство хочет, чтобы тебя отравили, умертвили.

– Меня это вполне устраивает. Вы можете убить меня, но не можете убить мой дух…

Запомните: под духом он имел в виду не душу, а смелость, верность правде, образ жизни. Это невозможно изменить.

– Вы можете меня убить, – сказал он. – По поводу смерти я совершенно не беспокоюсь, потому что есть всего два варианта. Либо я просто умру, и тогда никакой проблемы нет. Ведь когда меня не станет, в чем может быть проблема? Так что либо я просто умру, и тогда никакой проблемы нет, либо я не умру, и моя душа будет жить дальше. Тогда я, по крайней мере, удовлетворюсь тем, что не был трусом и не отрекся от правды, что вы меня убили, но не смогли сломить.

Он умер радостным. Сцена смерти Сократа – прекрасный эпизод в истории человечества. В Греции осужденного не вешали на кресте, ему давали яд. Этот яд готовил неподалеку специальный человек – официальный отравитель, он давал яд всем приговоренным к смерти. Было шесть часов вечера. Солнце садилось, и Сократ все спрашивал:

– В чем же дело? Спросите у него – становится поздно.

А отравитель пытался затянуть приготовление, как только мог. Он любил Сократа и хотел, чтобы тот пожил чуть подольше. Это все, что он мог сделать… И он продолжал медленно готовить яд. Но ученики раз за разом приходили и говорили: «Учитель спрашивает, почему вы опаздываете».

Со слезами на глазах он ответил:

– Этот человек действительно опасен. Я пытаюсь хоть немного продлить ему жизнь, а он торопится.

И отравитель спросил Сократа:

– Почему ты торопишься?

– Я тороплюсь, потому что прожил полную, насыщенную жизнь; я познал ее, – ответил Сократ. – А смерть – это нечто неизвестное, это великое приключение. Я хотел бы попробовать смерть.