Живи в моих снах

Миша посмотрел на жену и понял, что проиграл. Он до чертиков боялся потерять свои оболочки, проклятую броню, защищавшую его от чувств. Тревога за неё полностью завладела им, и в это же мгновенье стало легче дышать.

Миша почувствовал себя экспонатом, с которого содрали пыльный, плотный чехол…

— Сядь. — скомандовал Миша, напустив на себя образ Кая. Девушка послушно села на пуф в прихожей.

Миша опустился на одно колено и по-хозяйски расстегнул молнию ее тонкой ветровки. Она бесшумно упала на пол. Даша изумлённо наблюдала за тем, как Миша ее раздевает.

— Подними руки. — потребовал снова. Даша подчинилась, заливаясь румянцем. Стыдливо прижала руки к простому хлопковому бюстгальтеру в цветочек, скрывающему грудь. Недоумение в ее взгляде сменилось теплотой и доверием.

Она скользнула пальчиками по груди Миши, пытаясь снять его футболку.

— Я… хочу этого… — прошептала, а в синих глазах забурлило кипящей лавой желание. Щеки ее порозовели, а с губ тут же слетели надоевшие признания — Люблю… люблю тебя…

Глава 35

Миша ругал себя за необдуманный поступок. Неужели Фиона хочет его? После всего что было… Он отбросил футболку жены и перехватив ее запястья, мягко ответил:

— Постой, ты неправильно меня поняла. Я лишь хотел осмотреть твои повреждения.

Даша ойкала и шипела, пока Миша легонько касался ссадин и ушибов на ее спине и боках. Она сделала вид, что ничего не случилось и больше не пыталась соблазнить его.

Вожделение, разбуженное равнодушными прикосновениями Миши, больше не отражалось искрами в её глазах. Не было в них ревности, обиды, лишь опустошение. То, что Миша увидел в глазах жены, напоминало страдание. Бездонную тоску, превратившую живые синие глаза Даши в потухшие колодцы.

Шумно вздохнув, Миша сунул футболку в ее руки.

— Зачем ты избил Марсовича, Миша? Ты же мечтаешь избавиться от меня, может стоило позволить подонку завершить начатое? — воскликнула девушка, остервенело натягивая футболку.

Какого ответа она ждёт? Рассказа о том, как он летел на красный, чтобы спасти ее? Как бежал по ступенькам, посчитав ожидание лифта невыносимой пыткой?

Он волновался за неё… Тревожился, как выражалась Даша.

— Черт возьми, Фиона! Зачем ты тогда звонила мне, если так рассуждаешь? — рявкнул Миша, теряя терпение. На жену было жалко смотреть: ссадина под скулой отекла и побагровела, тушь размазалась. Он снова представил, как жирный боров бьет девчонку, и глаза налились кровью от ярости.

— Неужели ты считаешь меня таким же ничтожеством? Все время говоришь, что любишь, а сама думаешь, что…

— Не думаю, Миша… — пылко ответила Даша. — Потому что узнала тебя… настоящего. В мелочах, в общении с близкими. Когда забываешь о моем существовании и не стремишься казаться хуже, чем ты есть. Ты любишь маму и дядю Бориса, обожаешь племянников и Варвару Степановну, ценишь друзей. Я полюбила тебя ещё больше, ведь…

— Хватит, Фиона! — кипел от негодования Михаил. — Я запрещаю тебе произносить слово «любовь» при мне, ты поняла? Любви нет, ты понимаешь? Ее нет!

Даша чувствовала себя недогадливой первоклассницей, которой злобный учитель пытается вдолбить аксиому.

— Люди используют друг друга, предают, обманывают, изменяют… — продолжал Миша. — При малейших трудностях сливаются и находят замену получше. Таков мир, Даша! Реальный мир! То, что придумала себе ты — детские фантазии, ясно? — отчаянно отстаивал правоту Миша, шагая по тускло освещённой прихожей.

— Ошибаешься, Михаил Львович! — воскликнула девушка, привлекая внимание мужа к своим словам официальным обращением. — Мир таков, каким его сделаешь ты сам! Я живу в другом мире, где есть уважение, верность и любовь. Она поднялась с места и прошла в гостиную.

— Значит, мы из разных миров, Даша. — ответил ей Миша. Мэтью жалобно заскулил, уловив в словах хозяина раздражение.

— И все же ты спас меня… — не унималась девушка.

Миша подхватил щенка на руки и посчитав разговор законченным, направился в свою комнату. На полпути он обернулся и, скрестившись взглядом с женой, произнёс:

— Я уважаю тебя, понятно?

*****

Михаил проснулся от странного поскуливания. Мэтью лежал рядом, растянувшись на соседней подушке, и мирно посапывал. Спросонья Миша глянул на часы: он проспал всего несколько часов после безумной и бессонной ночи.

За стеной тихонько плакала и стонала Даша. Миша помнил ощущение боли, разливающейся кипятком после травм. В день соревнований ее заглушала эйфория от победы, но на второй день боль жалила с новой силой.

Миша встал, прихрамывая, и прошёл в ванную. Хаотичные удары Марселя оставили на его теле следы, напоминая о драке. Миша закрыл глаза и поднял голову навстречу тёплым живительным струям, снова возрождая в памяти ее образ. Когда он успел высечь его в сердце? Образ Фионы — смешной и странной девчонки из кошмарного сна, ставшего явью? Плачущая жена не покидала его мыслей. Он слышал ее стон сквозь шум льющейся воды.

Чертыхнувшись, Миша наскоро оделся и подошёл к закрытой двери комнаты Даши. Постучал и, не дожидаясь ответа, вошёл. Дашка вытерла слёзы и привстала с дивана, прижимая к груди котёнка.