Живи высочайшей милостью

— Я не пойду на север, — взвизгнула Мелисса, — я боюсь Хаоса.

— Женские капризы, — презрительно отозвался Джоргенсон. — Ничего еще толком не выяснив, вы уже впадаете в панику.

— Оскорблениями делу не поможешь, — вмешался Лэнсинг. — Нам надо обсудить наши планы, и не стоит увлекаться взаимными обвинениями.

— Мы не можем бросить Сандру, — обратилась ко всем Мэри. — Она с нами с самого начала. Я не оставлю ее одну.

— Не обязательно идти именно на север, — высказал свое мнение Юргенс. — Нам было сказано, что на севере мы найдем некую субстанцию, называемую Хаосом. Но и на западе мы можем обнаружить что-нибудь интересное. В первой гостинице нам рассказали о кубе и городе, во второй — поведали о башне и Хаосе. Хозяева гостиниц не слишком щедры на информацию. У нас есть карта, но от нее мало пользы; с ее помощью можно найти дорогу из города в бедленды — и все. Ни вторая гостиница, ни башня на ней не обозначены.

— Может быть, они сообщили нам все, что знали, — сказал Лэнсинг.

— Весьма вероятно, — согласился Юргенс. — И все же мы не можем вполне положиться на них.

— Именно, — кивнул Джоргенсон. — Нам следовало бы пойти и на запад, и на север.

— Я не брошу Сандру, — повторила Мэри.

— Попробуем поговорить с ней? — предложил Джоргенсон.

— Я уже пыталась, — ответила Мэри. — Я ей сказала, что мы больше не можем оставаться здесь. Я говорила ей, что мы вернемся и она сможет опять насладиться этой музыкой. По-моему, она просто не слышала меня.

— Вы могли бы остаться с Сандрой, — сказал Джоргенсон. — А остальные разделятся: двое пойдут на запад, двое — на север. Посмотрим, что удастся найти. Давайте вернемся сюда дней через четыре-пять.

— Такой вариант не очень разумен, — запротестовал Лэнсинг. — Во-первых, я не хочу оставлять Мэри; во-вторых, я вообще против того, чтобы разделяться.

— Бросьте, нам ничто не угрожает. Никаких признаков реальной физической опасности, — настаивал на своем Джоргенсон. — Мы оставим Мэри здесь, а сами быстренько оглядим окрестности. Особых надежд я не питаю, но всегда есть какой-то шанс.

— Может, нам удастся увести Сандру, — предположил Юргенс. — Если она освободится от чар музыки и придет в себя.

— Боюсь, она будет сопротивляться, — заметил Лэнсинг. — Она сейчас не в форме. Нам придется тащить ее на себе, что очень замедлит передвижение. Местность здесь негостеприимная, воду найти трудно. Сейчас мы рядом с источником, но предыдущий миновали два дня назад.

— Это не проблема, отмахнулся Джоргенсон. — Перед выходом наполним фляги и будем экономить воду. Продержимся.

— Мне кажется, Джоргенсон прав, — сказала Мэри. — Мы не можем бросить Сандру. Я останусь с ней. Похоже, нам ничто не угрожает. Мы не встретили здесь ни единого живого существа, кроме Вынюхивающего, — он не в счет, он на нашей стороне.

— Мне не хочется оставлять вас здесь, Мэри, — сказал Лэнсинг.

— Мы можем оставить Юргенса, — предложил Джоргенсон.

— Нет, — запротестовала Мэри, — ко мне Сандра привыкла, ко мне обращалась за помощью. — Она повернулась к Лэнсингу. — Мы не можем остаться все — это пустая трата времени. Нужно выяснить, что там, на западе и на севере. Если ничего существенного не обнаружится, решим, как быть дальше.

— Я не хочу на север, — упорствовала Мелисса, — я не пойду на север.

— В таком случае мы с вами отправляемся на запад, — ответил ей Джоргенсон. — А Лэнсинг и Юргенс — на север. Пойдем налегке, стало быть, быстро. Всего несколько дней, и мы вернемся. Может быть, Сандра тем временем придет в себя.

— Я все еще надеюсь, что Сандра узнает, услышит то, к чему мы, остальные, глухи, — сказала Мэри. — Ответ, или хотя бы часть его, может быть заключен в башне, и только Сандра способна его воспринять.

— Не стоит нам разлучаться, — настаивал Лэнсинг, — останемся вместе.

— Какой вы упрямый, — проворчал Джоргенсон.

— Да, упрямый.

День клонился к закату, когда Сандра, до этого стоявшая неподвижно как бы на посту, упала вдруг на колени. Потом она ползла и ползла все ближе и ближе к башне.

— Я беспокоюсь за нее, — сказал Лэнсинг Мэри.

— Я тоже. Хотя внешне все нормально. Она сказала, что должна остаться, она не может уйти от башни. Попросила оставить ей воды и продуктов — больше ей ничего не нужно. Сегодня вечером она немного поела и попила.

— Она объяснила вам, что происходит?

— Нет. Я пыталась расспросить ее, но бесполезно. Боюсь, она сама до конца не понимает, что происходит.

— Может быть, она просто зачарована музыкой?

— Не могу поручиться, но подозреваю, что все не так просто.

— Странно, — сказал Лэнсинг, — но встреча с башней нам ничего не дала. Абсолютно ничего, как и куб. А ведь их кто-то строил, и строил с определённой целью.

— Джоргенсон тоже обратил на это внимание. Он считает, что куб и башня — ложный след, с целью сбить нас с толку.

— Синдром лабиринта. Крыса, которая ищет выход. Своего рода тест.

— Он говорил несколько иначе, но, пожалуй, вы правы.

Они сидели чуть дальше остальных, почти вплотную к огню. Юргенс стоял поодаль. Еще одна пара, лишь изредка перебрасывавшаяся репликами, устроилась напротив Лэнсинга и Мэри.

Мэри взяла Лэнсинга за руку: