'Живое вещество' академика Лепешинской

К 12 часам подошёл маленький местный состав (паровоз, четыре вагончика) и к часу ночи доктор уже шёл по деревянным тротуарам этого северного уральского города. Был июнь, стояли белые ночи и весь город со своими деревянными домами, с черёмуховыми палисадниками, с мостом переброшенным через горную речку, как бы тихо плыл в светло-молочном тумане.

А на утро началась конференция. Народу приехало много, было оживлённо, люди радовались встрече друг с другом. Доктор Малкин знал почти всех. Большинство из них неоднократно встречалось за прошедшие годы на раскомандировках, на этапах, в зонах.

Конференцию открыл старый доктор Зубин. Под бурные аплодисменты был избран почётный президиум. Затем слово было предоставлено начальнику санитарного отдела - майору Полищуку. Хотя и по бумажке, но довольно бойко, он рассказал о внушительных успехах советского здравохранения, об отличной работе медицинской системы ИВДЕЛЬЛАГА, своевременно и эффективно восполняющей трудовые кадры а потом перешёл к новым задачам в свете теории академика Лепешинской.

- Повидимому вскоре государство сможет, используя "живое вещество" значительно увеличить численность нашего контингента - наклонясь, к сидящему рядом д-ру Якушеву, прошептал Малкин

- Ох, доктор. Вечно вы с вашей иронией. Недостаточно вам было? заворчал осторожный Якушев, оглядывая окружающих.

Малкин смолчал, внимательно вслушиваясь в заключительные слова докладчика.

- Таким образом, я полагаю, что наши медицинские работники обогатятся сегодня мудростью марксисткой теории Лепешинской и...и...(немного сбился он с нечитанного текста) на основе этой теории выполнят свой долг перед родиной! - немного невпопад, но с пафосом и ко всеобщему облегчению завершил Полищук.

Был объявлен перерыв и все с удовольствием повалили в столовую. Там Полищук приготовил им сюрприз. Вместо всегдашних кислых щей и лапши по-флотски, их ожидал украинский борщ, заправленный сметаной и битки в томатном соусе. Непривычная еда ещё больше подняла настроение и в столовой стоял ровный шум от разговоров, шуток и смеха. Раскрасневшиеся и оживлённые, врачи не спеша стали заполнять большую палату Центральной больницы, подготовленную для продолжения конференции.

Со вторым докладом выступала главврач Центральной больницы доктор Шмидт. В отличие от Полищука, она выступала тяжело и скованно, медленно подбирала выражения, часто обращаясь к газетным вырезкам и цитатам.

После её доклада начались прения. Первым выступила д-р Егорова и без особых мудрствований и литературных оборотов заявила, что она не чувствует себя особенно сильной в микробиологии в их мединституте им читали её только один семестр. Но она полностью доверяет нашей партии и, конечно, будет использовать теорию Лепешинской в своей ежедневной практике. И пошло. Несмотря на молодость Егорова сумела проложить ровное и безопасное направление прений. И все последующие следовали ее путём. Прения ровно катились к благополучному завершению. Д-р Шмидт, сидящая в президиуме, распрямилась и начала улыбаться. И тут случилось неожиданное. Поднял руку д-р Малкин.

- Правильно ли я вас поняла доктор? Вы хотите выступить?

- Совершенно правильно, прошу слова

- Но вы как будто не записывались заранее?

- Нет, но я экспромтом, займу всего три минуты

- Ну хорошо, три минуты, не больше - неохотно согласилась Шмидт.

И д-р Малкин пошёл к трибуне. То что он произнёс в свои три минуты не укладывалось ни в какие рамки разумного поведения. Он подверг сомнению марксистскую концепцию Лепешинской. Он заявил, что насколько он смог познакомиться с описанием теории по специальной литературе, экспериментальный механизм теории слаб и сделанные выводы не соответствуют экспериментальным данным. В комнате повисла мёртвая тишина. Из открытого окна доносилось чирикание птиц. Д-р Шмидт стала белой и вытирала лоб салфеткой.

- Прошу слова! - раздался уверенный голос и к трибуне

пошёл доктор Цацкин блестящий хирург, работавший когда-то в Институте Бурденко, бывший зэк и местная звезда.

- Доктор Малкин здесь, сейчас опорочил советскую науку! Кто он такой чтобы иметь право выступать с подобными заявлениями?! Мы - советские врачи не позволим...! С д-ром Малкиным надо разобраться раз и навсегда! Я требую...

По мере того как он говорил, Малкин почувствовал нарастающую боль в груди. Он принял одну и тут же вторую таблетку нитроглицерина, но боль становилась всё сильнее. Он начал бледнеть и терять сознание. Чтобы не упасть, он уцепился за руку, сидящего рядом Якушева.

- Доктору Малкину плохо! Скорей адреналин! - громко закричал Якушев. Но Малкин уже не слышал его. Серая волна поднялась и мягко опустилась над ним.

......................................................................

А в это время, Илья, раздетый до трусов, загорал, пытаясь одновремённо сосредоточиться на описании первого съезда РСДРП. Изучение истории давалось с трудом. То и дело наплывала дремота. Илья встряхивался и оперев голову на руки отрешенно взглядывал в текст.

- Илья! Илья Малкин! К телефону! - раздался крик дежурного из