Живое золото

- Майор Харкнесс, - оживился Рибейра, - для меня было бы величайшим удовольствием, если бы вы составили мне компанию.

- Ну что ж, мы вполне можем это устроить.

- Простите, сэр, - обратился Прокопулос к американскому инженеру, - а вы тоже спортсмен?

Мак-Кью поднял голову. Его загорелое лицо было мрачным и угрюмым.

- Нет, - ответил он. - Я не охочусь.

- И я тоже, - сказал Прокопулос. - Но в мире много интересного. Судан - очаровательная страна. А Аравия! Аравия просто прелестна.

- Вы так считаете? - вяло поинтересовался Мак-Кью.

- Я никогда там не бывал, но мне так говорили.

- Вам безбожно соврали. Аравия - это пустыня. Там нет ничего хорошего, кроме лежащей под ней нефти.

- Да, это бесплодная страна, - согласился Прокопулос. - Но люди...

- Некоторые из них богаты, - сказал Мак-Кью, - а остальные живут на грани голодной смерти. А дети почти поголовно болеют трахомой.

- Если вам так не нравится эта страна, зачем вы туда возвращаетесь?

- Затем, что меня туда послали. Компания, в которой я работаю, строит в порту Джидды новый волнолом.

- Джидда - не слишком уютный город, особенно летом.

- Она неуютна круглый год, - довольно приветливо произнес Мак-Кью. Он выглядел счастливым только тогда, когда говорил о том, чего не любил.

- А куда вы отправитесь, когда построите этот волнолом?

- Откуда я знаю? Куда пошлют, туда и отправлюсь. В мире полно жарких, пыльных, кишащих болезнями мест, и мне, похоже, предстоит все их посетить.

- Возможно, в будущем вам повезет больше, - сказал Прокопулос. - Может, ваша компания даст вам работу в вашей собственной стране, недалеко от вашего дома.

- Маловероятно. В Калифорнии и без меня полно инженеров.

- Но надеяться ведь можно. Мне говорили, что Калифорния - очень красивое место.

- На этот раз вам сказали правду. Там здорово. Лично я надеюсь, что никогда больше туда не попаду.

- Боюсь, я не совсем вас понял, сэр.

- Забудьте об этом, - с неожиданной злобой ответил Мак-Кью. - Мне просто нравится работать за границей, в местах наподобие Джидды. Трахома, кишечные паразиты, двойное жалованье и периодически выделяемые суммы на путешествия. Неплохо.

И инженер отвернулся. Прокопулос не знал, что и думать об этой вспышке. Возможно, этот американец - неуравновешенный человек. А возможно, он играл.

И инженер, и парагвайцы, и британский майор - все они направлялись на Аравийский полуостров. А кого можно вычеркнуть из другой группы?

Время приближалось к полудню, и в открытые окна врывался раскаленный воздух пустыни. Прокопулос с трудом удерживался от того, чтобы зажмуриться. Эчеверрья спал. Мак-Кью сидел, уставившись в пол. Рибейра и Харкнесс обсуждали ружья и патроны.

Харит, управлявший "Лендровером", спросил по-арабски:

- О чем они говорили?

- Об охоте и об инженерном деле, - ответил Прокопулос.

Харит кивнул. "Лендровер" приближался к суданской границе, за ним следовали восемь грузовиков с паломниками и автобус.

Глава 4.

В Абеше грузовик с французскими солдатами покинул караван и свернул на север, чтобы сменить заставы в Боркоу. Путешественники отдохнули часа четыре, после чего отправились в Гезейну, город, расположенный уже в Судане. Этот участок пути был довольно легким. Теперь они попали в настоящую Сахару. Вокруг не было видно даже намека на то, что где-то существует какой-то там сезон дождей. Почва была серой и бесплодной. С каждым годом пески ползли все дальше на юг, угрожая редким полям проса. Лишь изредка купы деревьев оживляли безрадостный желто-коричневый пейзаж. Сам Абеше оказался унылым городишком, заполненным верблюдами, овцами и грязными лачугами. Еще здесь находился французский форт, построенный из необожженного кирпича. Выглядел он точно так же, как, по мнению Голливуда, должен выглядеть штаб Иностранного легиона в Сиди-бель-Абесе.

Первая группа европейцев вернулась в автобус, а вторая пересела в "Лендровер". Доктору Эберхардту хотелось поговорить об археологических загадках Африки. Он избрал в качестве слушателя Чарльза Отта, нервного родезийца. Ученый решил, что Отт должен интересоваться историей своей страны. Исходя из этого, доктор Эберхардт принялся рассказывать о древнем Мапунгубве, находившемся на границе Южной Африки и Родезии, и о великом королевстве Мономапате, некогда простиравшемся от Трансвааля до бельгийского Конго. Отт слушал без особого интереса. Но когда Эберхардт рассказал о золоте, найденном в Зимбабве, родезиец оживился. Здесь было много золота, в основном в Мапунгубве. Кроме того, золотые изделия нашли также в Ньекерке и в Иньянге, в Южной Родезии. Услышав об этом, Отт заявил, причем совершенно серьезно, что археология - не такая уж скверная штука.