#ЖИВОЙ

– Вот! И я не знал, зато за секунду научился, когда все, что было в шприце, прямиком из носа в дыхательное горло потекло. За малым я не захлебнулся, коротыш свою экзекуцию остановил и смотрит на меня так задумчиво. «Странно» говорит, взялся за иголку и выдернул ее из меня. От боли к тому моменту я уже мало чего соображал. Со второй ноздрей у него еще хуже вышло. Короче, намучил меня кошмар как. В итоге оказалось, что никакого гайморита у меня не было и в помине. Там что-то на снимке темное было, они его по ошибке за гайморит и приняли. Так его-то не было, зато теперь что-то они мне такое с носом сделали, что я глубоко нырять не могу – лоб просто раскалывается, и на самолете, когда взлет или посадка, боли в голове адские.

– Мдя, – улыбнулся Денис и протянул Леониду наполненную кружку, – за то, что хорошо кончается!

Не успел Лёня бросить в рот кусок конфеты, как дверь в процедурный открылась. На пороге стояла пожилая женщина в ночной сорочке и щурилась от яркого света.

– Мальчики, там Тамаре Павловне из сто пятнадцатой совсем плохо, ломает ее всю, стонет так, что уснуть рядом не можем, сходите, гляньте, а?

– Сто пятнадцатая? – переспросил Денис. – Хорошо, вы возвращайтесь в палату, мы сейчас подойдем.

Женщина вышла, Денис протянул Леониду халат.

– Коллега, будете мне ассис… ассис… ассистировать! – с трудом, заплетающимся языком выговорил он.

– Ща я тебе наассистирую, – ответил Леонид, с трудом попадая в рукава халата.

В палате было душно, на одной из кроватей стонала женщина. Она выгибалась, часто поворачивалась с боку на бок. Денис включил в палате свет, подсел на край кровати, с важным видом взял ее руку и начал делать вид, что меряет пульс.

– Так, понятно, – через минуту сказал он, встал и неровным шагом направился из палаты.

Леонид проследовал за Денисом в процедурную. Начинающий фельдшер достал шприц, набрал почти полный из какой ампулы, намочил ватку в спирте и прислонив ватку к игле отправился обратно. Он быстро сделал стонущей укол, посоветовал всем скорее уснуть, выключил свет и вернулся к Леониду. Леонид лежал на кушетке и безуспешно пытался остановить плывущий перед глазами потолок.

– Че, Ден, справился?

– Конечно! Я же профессионал!

– А че это с ней было?

– А я знаю? Истории болезни на посту хранятся, мне к ним доступа нет!

– Пля! – Леонид резко сел, к плывущему потолку сразу добавились другие части помещения, – так, а чего ты ей вколол-то?!

– Пенициллин! – гордо заявил Денис, – один из главных препаратов в группе антибиотиков! Ты вообще знаешь, что более сотни разных заболеваний можно лечить только им одним!

– А ты уверен, что у нее было одно из сотни этих заболеваний? – недоумевал Леонид.

– Да не парься, до утра рукой подать, хуже не будет, а там моя смена закончится, если что, дадут ей нужное лекарство, ничего с ней не случится.

Они выпили еще по кружке и Леонида сморило. Очнулся он от того, что кто-то тряс его за плечо. Это был Денис.

– Лёня, беда, тетка-то походу представилась, там в палате бунт, помоги, мне надо тело скорее вывезти, а то не ровен час меня порвут и тебе достанется.

Леонид поднялся, его штормило, с трудом получалось переставлять ноги. Около процедурной уже стояла каталка, которую прикатил Денис. Он подкатил каталку к палате, откуда слышался шум. Денис со спокойным лицом вышел в коридор, взялся за ручки на другой стороне.

– Закатываем, кладем на каталку, молча выкатываем и к грузовому лифту, – произнес он сквозь зубы.

Они зашли в палату, женщины шумели, выкрикивали ругательства. Подкатив каталку к кровати, они с трудом смогли переложить на нее обмякшее тело. Не обращая внимания на то, что происходило вокруг, вкатили каталку в грузовой лифт. Денис закрыл железные двери и нажал кнопку нижнего этажа.

– Ну, ты и мудак, – промычал Леонид.

– Сам ты мудак, не парься, все будет нормально, – попытался утешить Денис.

Выйдя из лифта, им пришлось долго идти по длинному коридору, связывающему корпуса, коридор закончился закрытыми дверями.

– Что дальше? – поинтересовался Леонид

– Бросаем здесь, – ответил Денис, – я назад не вернусь, а ты снимай халат и дуй к себе в палату, тебя завтра хер кто вспомнит, а если кто-то что-то скажет, ты им в ответ: «Вы совсем оборзели, я трупом всю ночь в палате провалялся!» Понял? Меня не знаешь и не видел никогда! Все!

– Вот мне везет, – выдохнул Леонид и еле передвигая ноги, отправился в свою палату.

Глава 3. Лукарь.

Прошло три дня, Маша не объявлялась, попытки ей звонить наталкивались на «абонент вне зоны доступа». Леонид набирал Максима, но тот, наверное, не узнавая номер, либо не отвечал, либо сбрасывал звонок. Первые дни Леонид дергался при каждом открывании двери. На процедуры и в туалет ходил, сгорбившись и опустив голову. Но никто никого не искал, на него не показывали пальцем и не кричали «Вот он, убивец! Хватай его! Ату!»