Живой Лес (СИ)

Настойчивые пальцы заскользили сверху и снизу и даже там, где посередине, и в общем паршивец нашел таки эти места, ранее припрятанные в бабушкиных панталонах, от которых мое тело непроизвольно выгнулось змеей, а с губ сорвался позорный вскрик. Говоривший о моем однозначном моральном падении, хотя Джит была бы довольна такому происшествию в моей жизни.

Мучитель терзал меня кропотливо, то возвращаясь к моим губам, то к точкам на моем теле, о которых святые матушки всегда благоразумно умалчивали, подхватывая за место предшествующего наказания, бродя руками по плечам и опускаясь ниже, щекоча пупок своим дыханием, отчего мне приходилось вздыхать с примесью осуждения. Этот прием был мною подсмотрен в выданной мне книге Джит «О методах и приемах подконтрольного взращивания мужеских особей», предназначенной для гармоничного семейного уклада. Предполагалось, что та самая особь начнет испытывать толику вины за свое неблагочестивое поведение, вознаградив супругу увесистым подарком.

Между тем в глазах Ратмира разливался огонь и по сдержанным стонам, похожим на рычание пса, грызущего корм, я понимала, что ему тяжело сдерживать себя. Но как любой положительный герой, в чем я, конечно, сомневалась, Ратмир удерживал контроль и свои выдающиеся достоинства при себе, пока я окончательно не провалилась в пучину безумия, призывно поддавшись вперед. Не выдержав искушения, я вцепилась в олицетворение мужской силы, анализируя физические качества, которыми жениха наделила матушка-природа: масштаб и прочность этого самого ровно соответствовали описанным в любовных книжицах сценках. Ратмир приглушенно вдохнул, и я поняла, что предел его терпению достигнут. Скажи мне раньше, что я сделаю подобное безобразие, о котором-то и подумать стыдно, — ни за что бы не поверила. Но теперь мои глаза закрыла пелена притяжения к герою, в зрачках которого разгоралась бесконечность, бездна… и куда я провалилась на самое дно.

Внезапно жених оказался между моих разведенных конечностей. Я поняла, что вот оно — приближение обещанного романами океана блаженства! Неземного, бесконечно приятного и сногсшибательного удовольствия! Ратмир бросил быстрый взгляд на мое лицо, а потом так же стремительно дернулся вперед. В моей голове взорвался салют и разноцветные искры, казалось, полетели в стороны. Только неземное удовольствие не спешило покрывать меня с головой, причиной искр стал болевой удар. Больно! Оказывается, это так неожиданно больно! Так остро и так… сильно! Обман! — хотелось выкрикнуть мне, но я на это была не способна.

— А-а-а! — закричала я как резанный поросенок, и что есть силы дернулась в сторону, одновременно отталкивая Ратмира. Герой такой реакции не ожидал и таращился несколько секунд весьма озадаченно, пока я резко дышала, стараясь совладать со страшной правдой.

Однако секундное замешательство на его лице сменилось явной уверенностью. Я же девушка сообразительная, поэтому сразу поняла, что во все это мероприятие закрался подвох.

— Нет, нет, нет!.. — испуганно залепетала я, упираясь ладонями в твёрдую мужскую грудь в попытке остановить происходящее.

Однако жених и не думал принимать в расчёт мой испуг, а лишь сильнее навалился, вжав меня в траву. Прихватил за талию и двинулся вновь, намереваясь вновь поразить меня выражением своего мужского естества. Со второй попытки я лишь укрепилась во мнении, что преждевременно согласилась на это сомнительное мероприятие. Ощущение острой боли, выбивающей все мысли, пронзило меня насквозь. Тело реагировало молниеносно, я выскользнула, проехав спиной по земле, впиваясь ногтями в мужские плечи и раздирая их в кровь в попытке оттолкнуться. Забилась руками и ногами с желанием нанести как можно больше травм покусителю на самое святое и такое, как выяснилось, чувствительное.

Ратмир отстранился, тяжело дыша и глядя на меня с удивлением. Перехватил руки, как досадную помеху. Усмехнулся:

— Ты словно уж… Верткая, как змея. Не дергайся, Аля. Так будет легче.

Аля? Он назвал меня Алей? Так меня называли лишь в глубоком детстве, когда я ездила в гости к деду Гарольду и его второй жене. Я бегала по поляне, весело смеясь и бросая мяч, а они издалека меня подзывали «Аля! Аля!» Это имя эхом зазвучало в моей голове во внезапно нахлынувших воспоминаниях…

Ратмир воспользовался моим замешательством и, подтянув меня ниже, внезапно схватил одной рукой мое бедро, второй же вцепился в плечо, прочно фиксируя меня. Резко дёрнувшись вперёд, он достиг искомого, я же вскрикнула и начала тяжело дышать, стараясь привыкнуть к своему новому статусу опытной женщины. Ну… по крайней мере, невинной девушкой меня назвать уже было нельзя. Сделав своё пакостное дело, тиран внезапно замер, с какой-то озабоченностью всматриваясь в мое лицо. Мои ошалевшие глаза без признаков мыслительной деятельности устроили жениха, потому что он начал медленно двигаться, стремясь довести срамное дело до конца.