Живой Лес

- Йогой занимаетесь? — отстраненно прозвучал следующий вопрос, настолько равнодушно, что стало понятно — в нем таилась скрытая угроза. Чувствуя себя барашком на заклании, я пояснила.

- Нет, что Вы! Мы окна мыли. Я пошла за водой и случайно прихлопнула мистера Стена. А тут вот... розовые кусты. — Торопливо проговорила я, чтобы избежать недопонимания.

Наконец, мне на помощь прибежала одетая, но все равно всклокоченно-озабоченная и до сих пор краснеющая Клозель. И вдруг... до меня стал доходить смысл происходящего. Я переводила взгляд с мистера Стена, нелепо застывшего в нелицепристойном виде с розой в руках и на мою наставницу с пылающими щеками, набравшую в род воды. Оба педагога неотрывно смотрели друг на друга, будто остальной мир в этот момент внезапно перестал существовать. Я закусила губу от неловкости, понимая, что невольно вмешалась в... э-э-э... отношения двух близких по духу и стилю воспитания подросшего поколения людей. Своими действиями, словно медведь, наступивший на цветочную поляну, я могла передавить все цветы - нарушить личную жизнь людей, имеющих право на счастье. Я настолько была окрылена своими открытиями, что не заметила бревна, норовившего проткнуть мой глаз.

Между тем, Ратмир, глядя на смущенных знатоков приличных манер, громко хмыкнул и пожелал удалиться, не учиняя мне дальнейших разборок. Я же, зардевшись, еще раз извинилась и поспешила оставить парочку наедине решать проблему обнажившейся тайны.

Глава 13. Продолжение истории с карнизами.

С Кловесом мы вновь изучили собранные находки. Мне было весьма приятно, что рядом оказался человек, способный разделить со мной радость открытий. Кловес, казалось, был тоже весьма доволен и полон энтузиазма в вопросах выведения лесных тайн на чистую воду. И еще... я поняла, что у меня неожиданно появился друг, как будто судьба решила подбросить мне утешение на фоне беспросветного крушения личной жизни. Почему-то в преданности Кловеса я нисколько не сомневалась.

Я с щенячьим восторгом прыгала вокруг увеличительной машины как засидевшаяся дома псина, которую, наконец, вывели на свежий воздух. Неожиданно я стала лучше понимать саму себя. Сидя в пыльных, пронизанных академическим духом аудиториях Изыскариума, я изучала предметы как... мертвые вещи, поддающиеся лишь мысленному анализу. Я их не чувствовала, не проникалась сполна, любуясь их эстетической красотой, я не вникала в их истинную природу возникновения. Я обращалась с ними, как с математическими объектами, подставляя их в уравнения и получая нужные результаты.

Насильно попав в громадный лес и ощутив все величие дикой и такой… проникновенной природы, я поняла, что каждая моя частичка откликается на какой-то глубокий природный зов. Я словно начала заново дышать. Мне было неловко от собственных мыслей, я силилась оттолкнуть от себя удовольствие ощущения первозданного места, как от надоедливого поклонника, дежурившего под моими окнами. Он и дежурил... этот изумрудно зеленый и монументально величественный лес, врываясь внутрь меня, забираясь под кожу, проникая в легкие и сердце… стоило лишь выглянуть из окна. Мне было стыдно за то, что я могу получать наслаждение от такой чуждой для меня среды, предавать свои настоящие желания, забывать про амбиции стать настоящим ученым. Лишь крохотная мысль тонким голоском незримо, из глубин души, напевала песню, что мне весьма по сердцу это, казавшееся трагичным, приключение.

Противоречия, разыгравшиеся во мне, заставляли навязчиво чесать затылок и томно вздыхать. Я старалась оправдать их физиологическим подъемом от смены места обитания, но странные трепыхания сердечной мышцы никак не поддавались разумному объяснению.

И даже Ратмир... храни меня праотцы, не вызывал тотального отвращения. Хотя я всеми силами своего разума (высоко ценимого профессорами Изыскария) пыталась увидеть в нем демона, волокущего меня в пучину ада. Возможно, мое мнение смягчилось бы, не применяй ко мне жених грубые методы воздействия. По-правде, случай в озере был не настолько плох. Во-первых, я увидела прекрасный природный объект воочию, а не на плоской картинке в учебнике. Во-вторых, где и в какой аудитории я бы могла ощутить тот непередаваемо соленый вкус, ворвавшийся без спросу мне не только в рот, но и в нос? Заставивший меня поперхнуться, но и ощутить эту жизнь здесь и сейчас, сполна... Верно говорят, что погружение под воду обновляет. На какой-то момент я действительно ощутила себя слитой с этой средой, как и хотел Ратмир. Ратмир...

Все же не такого обращения с собой я ожидала. Укуси меня дикий шмель, но мне очень хотелось поговорить с женихом начистоту, исключая навязчивые идеи про необходимость женитьбы. Увидеть перед собой простого человека, такого, как Кловес, например. Отзывчивого, мягкого и готового быть искренним. Но… дери леший этого истукана с выплескивающимся из берегов самомнением!