Живой металл

Гости расходились и в дверях остался только Артём и он попросил Алёну идти и подождать его у подъезда, если не сложно. Та согласилась и, вскоре, было слышно, как она ушла на улицу.

— Знаешь, Никит, когда ты показывал все эти свои возможности с манипуляцией заряженными частицами, я вдруг вспомнил про твоего главного героя для твоего рассказа. А ведь никаких даже намёков на рассказ я не заметил, ты бы по хвастался или примерно рассказал, что, да как. Ты ведь тогда под видом главного героя описывал свои возможности, правильно? — спросил Артём, подперев стенку спиной и посмотрев на меня через свои прямоугольные очки.

— Верно. — Ответил я, не видя смысла скрывать перед ним свою способность обращения в металл, ведь он парень умный и коль что, всё поймёт и так, рано или поздно, потому незачем усложнять жизнь.

— Покажешь? — всё в той же позе спросил он.

Выставив руку вперёд, я показал, как кожа на запястье превращается в вытянутый и длинный клинок из сверкающего металла.

— Ну как? — спросил я у него, пока тот зачарованно глядел на холодное оружие, что появилось у меня прямо из кожи.

— Просто нет слов. А как с метало-детекторами?

— Трансформирую металл в плоть и не парюсь, хотя магниты на металл мой и не действуют, потому возможно и метало-детекторы не заметят, но я в этом вопросе не ставил экспериментов и просто проходил их во плоти.

— Знаешь, ты чем-то Колосса из людей Икс мне напоминаешь, только тот не пулялся молниями и управление полями магнитными — прерогатива Магнето была.

— Ха-ха-ха! Знаешь, у меня были те же мысли, когда я раздумывал над своими способностями! Действительно, поразительная схожесть!

Немного посмеявшись со мной, он открыл дверь и вышел.

Прибравшись, я стал дожидаться родителей, ведь с ними тоже предстоит разговор и я всё ещё опасаюсь их реакции, боюсь того, что она будет негативной. С детства боюсь, хотя и понимаю сейчас, что с родителями такого не произойдёт и уж кто-кто, а именно родители меня примут таким, какой я есть.

Но все равно, страшно было очень сильно! А что, если они всё же не смогут принять этого? Что тогда? Не знаю, что делать. В зависимости от того, что они предпримут. Если просто не одобрят мои возможности, то тут ничего страшного — со временем, я надеюсь, они смогут смириться, да и я не маленький уже ребёнок, а двадцатилетняя дылда почти двух метров росту. Если же они слишком сильно не возлюбят сие явление, то придётся временно пожить у друзей, что в принципе, вполне возможно, тот же Артём вполне сможет приютить меня ненадолго, а там и в общагу перееду.

Плохо же будет, если они решат, что я чем-то болен и это можно, а главное, обязательно нужно вылечить. Вот это самый неприятный вариант! Почему? Потому что я совершенно не представляю того, что произойдёт в дальнейшем, ибо мой разум буксует и рисует одни картины ужаснее и страшнее другой!

Ждать пришлось до самого вечера. Возвращаются они обычно часов в восемь вечера, хотя порой могут и задержаться. Сегодня приехали домой в восемь пятнадцать, что довольно рано.

Разговор с родителями… прошёл быстро.

Я зашёл к ним, когда они поужинали и сейчас смотрели телевизор, после чего попросил их поставить телевизор в беззвучный режим, так как у меня к ним очень важный разговор, который не терпит отлагательств. Мою маленькую просьбу удовлетворили и поставили телевизор на мути.

— Мам, пап, помните в тринадцать лет, когда мы ездили в Америку на мамину конференцию по работе, меня ударила молния, но не причинила никакого вреда? Так вот, не смотря на то, что никакого вреда она мне не причинила, кое что во мне из-за неё поменялось ещё тогда.

С этими словами по мне стали бегать небольшие разряды электричества, что были хорошо видны невооружённым глазом. Родители тут же подобрались и нахмурились, особенно мама.

— Это произошло не сразу, но летом я впервые смог научиться немного управлять электрической энергией. Каждое лето я стал ездить к бабушке, что бы там у неё, подальше от посторонних глаз, тренироваться в использовании своих новоприобретённых способностей, которые так же росли по мере тренировки. Очень быстро я понял, что то, что я управляю электричеством, ни что иное, как магия. Не в смысле какой-то непонятный «Ахалай-махалай», а вполне существующая энергия, которая каким-то образом может контролироваться некоторыми людьми. Такие люди и зовутся магами. В моем случае, магия автоматически превращается в электричество, в молнию, как самый распространённый образ проявления заряженных частиц. Именно этим явлением я в какой-то мере и манипулирую, тратя на это свои собственные запасы этой энергии — магии, и эти запасы так же постепенно растут, по мере траты всех резервов.

Разряды перестали бегать по моему телу, так как дальнейшее демонстрирование этого трюка я посчитал бессмысленным. Главное, что они это увидели и это успело отложиться в их памяти.