Живой проект

Он возвращался к себе необыкновенно уставшим, но довольным. На лице блуждала улыбка человека, прошедшего боевое крещение. Открыв дверь, он зашел, а потом, замерев на мгновение, сделал шаг назад за порог. Улыбка исчезла с лица: его пушистый коврик к порогу, как ему было положено, не примыкал.

Поднимаясь в спальню, Федор Иванович осматривал дом. Все было по-прежнему. Возможно, он зря беспокоится? Найдя просматриваемую месяцем ранее рекламную листовку на столешнице рабочего стола и перекинув ее в свои активные задачи, Федор Иванович вышел из дома. Ближайший общественный интерком находился в торговом центре на перекрестке, но старик решил прокатиться подальше. По дороге он планировал, какие еще услуги закажет, кроме повторной очистки дома от средств слежения.

13

«Здравствуйте, Оля.

Мы обязательно встретимся, хотя бы для того, чтобы закончить начатый спор. Можете считать это поводом. Когда же это случится — я не знаю. Вероятнее всего — когда меня направят на вашу станцию для работы.

С уважением,

Александр»

Ольга перечитала это письмо несколько раз, не веря собственным глазам. И это все?! Четыре строчки канцелярским языком — это и есть ответ, которого она ждала больше месяца? Женщина закрыла лицо руками и заплакала.

Через полчаса она умылась и оправила одежду. Часы показывали начало восьмого.

— Ольга Петровна, это не по графику! — воскликнул голос в динамике, а через минуту на пороге возник и владелец голоса.

Юноша, с чьей-то легкой руки названный Валетом, продолжал одеваться. Он не был уже ни бледным, ни худым: обычный парень шестнадцати-семнадцати лет. Молчаливый и послушный.

Увидев, что его игнорируют, сотрудник операторской проговорил:

— Я обязан доложить Степану Денисовичу и Калману.

— Обязан — докладывай.

Ольга кивнула живому проекту на выход.

— Ольга Петровна, что вы творите? — возмутился руководитель проекта. Массивная внешняя дверь закрылась. Отправив живой проект по десятикилометровой трассе вокруг станции, размеченной месяц назад цветными флажками с километражем, она вернулась в тепло.

— Степан Денисович, если и этот проект через год пойдет под списание, я должна знать, что контролировала каждый этап подготовки и выявленный изъян не является моим недочетом, — спокойно ответила Ольга.

— Вы слишком много на себя берете! — глухо заметил мужчина и обернулся на шаги за спиной.

— Что происходит? Почему проект сдает нормативы не по утвержденному графику? — спросил Калман, куратор от американской стороны. Следом за ним шел сотрудник службы безопасности.

— Липа, выведи мне показатели Валета и покажи его самого с внешних камер, — приказал глава проекта глухо. С минуту Степан Денисович следил за живым проектом. Потом, скривив губы, чего никто из присутствующих не заметил ввиду густой растительности на лице, быстро удалился.

— Мне кто-нибудь ответит? — настаивал Калман, глядя на Ольгу. Кроме нее и перманентно сидящего на хвосте сотрудника службы безопасности, у двери никого больше не было.

— Может быть, Он? — Ольга развернула ладони к потолку и вскинула взгляд. После этого она обошла мужчин и направилась к прозрачному кабинету охраны, где можно было присесть.

— Гоняете проект, Ольга Петровна? — улыбнулся один из сотрудников СБ, но не получив ответа, перестал улыбаться.

Ольга села в шаткое кресло на колесиках и, отдавая дань остаткам приличия, вывела картинку на стеклянную перегородку, отделяющую комнату охраны от коридора. Сзади встал Калман.

— Валет, ты замедлил ход, — заметила женщина пару минут спустя.

— Против ветра, — донесся юношеский, чуть хрипловатый голос из динамика.

— Это не причина для снижения скорости.

Наблюдающие за показателями увидели, как Валет ускорился.

— Ольга, мы работаем на один результат, — начал тем временем Калман, также следя за движением Валета.

— Я мешаю вам работать? — спросила женщина, не оборачиваясь.

— Нет, я не об этом…

— Ну, так не мешайте работать и вы мне.

В семь утра следующего дня, а именно — восьмого марта, Ольга и Калман сидели в кабинете Степана Денисовича. Точнее сидели только Ольга и Калман, а Степан Денисович вышагивал по помещению.

— Товарищи, нам вместе работать чуть меньше двух лет, — говорил он, сдерживая эмоции, — подготовленный мной график утвержден и пересмотру подлежит в исключительном, крайнем случае. Желание госпожи Карповой таким случаем не является. Мне все равно, как вы будете следить за подготовкой, и что именно будет в ваших отчетах руководству. Но я категорически запрещаю вмешиваться непосредственно в подготовку живого проекта.

Он сделал паузу, остановившись.

— Итак, у нас есть конкретные даты для сдачи нормативов. У вас есть, что возразить против этих дат, Ольга Петровна?

— Нет.

— Калман?

— Нет, Степан.

— То есть я могу рассчитывать, что подобных эксцессов не повторится?