Живой щит

Четко видимые следы уводили на юг — так уж скоро и до темных земель дойти можно. Хотя сначала тот, кто их оставил, немало наследил вокруг деревни, ни разу, впрочем, не приблизившись к тыну — похоже, просто издалека наблюдал. Потом ушел, и теперь следы вели почти по прямой, только изредка огибая неглубокие овражки и особо большие полянки — похоже, этот «некто» не желал выходить на открытое пространство. Мальчишка-проводник вот уж часа три как был отослан домой с суровым наказом — за отрядом не ходить. Он, понятно, возмущался, но после легкого шлепка по заду своей судьбе покорился. Правда, Жан первое время подозревал, что сорванец втихаря крадется за ними, стараясь не попадаться на глаза, хотел даже Свану про свои подозрения сказать, но затем передумал — в конце концов, они сюда пришли орка искать, а не за ребенком по лесу гоняться.

А это был, безусловно, орк — их когтистые лапы требовали особой обуви, и этих следов десятник видел немало, ему пришлось принять участие в той, десятилетней давности, войне. Правда, в самом конце, но такое не забывается. Так что лапы зеленой твари воин знал не только по рассказам.

Он был один — по крайней мере других следов они не нашли.

Жан спрашивал себя, какого рожна они уже столько времени идут за одним-единственным орком, можно подумать, велика угроза. Он уже был готов спросить десятника, сколько это еще будет продолжаться, но тот вдруг остановился и выругался.

— Хана, ушел, гад.

— Че там? — спросил шедший сразу за командиром Баз. Он был лучшим арбалетчиком среди их десятка, но следопыт из него был никакой. Жан в лесу был как дома, правда, до Свана ему было ой как далеко, тот и на голом камне, казалось, мог следы найти. Да еще сказать, когда человек прошел, сколько груза нес и торопился али нет.

— Ушел он… — повторил Сван. — Вона, в ручей следы входят, а на том берегу их и нет. Как почувствовал, урод, что мы за ним идем. Видать, по воде пошел, теперь не найдем следов.

— Так можно берег проверить, что выше по ручью, что ниже, — предложил Жан, не особенно веря в успех.

Десятник лишь покачал головой.

— Нет. Ежели он не дурак… а раз о погоне догадался, то точно не дурак, то он на берег вылезать не будет. Найдет дерево, что над ручьем нависло, тут таких тьма, залезет на ветки прямо из воды, там на другое переберется, а там можно и наземь спуститься. Найти-то следы его, мы, может, и найдем, да только его к тому времени и след уж простынет. Возвращаемся. Возвращение было невеселым, и настроение мечников нисколько не улучшилось даже от того, что, пока они бродили по лесу, в деревню вошел обоз Зеннора. Старый купец — ему бы уже давно на печи дома сидеть, а не бродить по лесам да степям со своими товарами, наотрез отказался двигаться дальше без отдыха.

— Кони устали, десятник, понимаешь, нет? Куда их гнать-то, вы тут неделю ждали, еще ночку подождете. А там, с божьей помощью, и двинемся.

Сван в сердцах сплюнул и пошел искать старосту, прихватив для компании Кирка, который был в его отряде самым представительным. Искать пришлось долго — староста затеял не ко времени обход своих личных угодий, раздавая нахлобучки поденщикам и принимая дневной урок.

Наконец они нашли его на одном из дальних полей, где тот распекал нерадивых работников, не обращая внимания на их нытье, что и земЛя, мол, корневищами перевита, и солнце сегодня палит невыносимо, и маковой росинки, мол, с утра во рту не было. Решать проблемы государственной важности посреди пашни краснолицый толстяк категорически отказался, заявив, что здесь у него дела семейные, а стало быть, он и не на службе вроде. Свану пришлось, стиснув зубы, ждать, пока страдающий одышкой староста доплетется до дома, взгромоздится на стул и соизволит наконец выслушать воинов.

Говорил Сван недолго — вкратце описал следы, что видели они возле деревни, сказал и то, кому те следы принадлежат, чем вызвал недоверчивую ухмылку на жирной роже старосты — тот, похоже, не поверил ни одному слову десятника. На требование немедленно вооружить селян и на всякий случай приготовиться к разного рода неожиданностям, он так и вовсе замахал руками.

— Да что вы такое говорите, милостивый государь! Какие стражники, какие орки? Вам что-то там почудилось, а мне что, по-вашему, людишек с полей снимать да с рогатинами у тына ставить? И думать не могите, вон сеять надобноть, да и других дел невпроворот. Вам что, погостили малость, да и уйдете, а мне же налоги платить. Что я лорду моему скажу? Так, мол, и так, милорд граф, мы тута от орков оборонялися, не взыщите, ни зерна, ни сена, ни скотины не будет. Да он меня тут же и закопает по шею, чтоб другим неповадно было.

— Если орки придут, от вашей деревни одни головешки останутся, буркнул Сван, играя желваками. — Головой думать надо, а если вместо головы седалище, так хоть умного совета слушать.

— А вот поносить меня не надо, — нахмурился староста. — Ваш маркиз здеся не хозяин, эта деревня — милорда графа Дэнси, он тута и командовать будет. Вы свое слово сказали, я выслушал. А теперь соизвольте своими делами заниматься.