Живой товар

— Откуда ты знаешь?

— Не тот человек.

— Ну, если ты говоришь… — Валя уже не раз убеждалась, что Ася психолог от Бога: её чутью можно было довериться… — Не будет — и хорошо.

— Ну, смотри: так можно к шефу идти?

Ася встала из-за стола.

Валя придирчиво осмотрела её и успокоила:

— Все о'кей. Только волосы чуть подбери, лиса.

— Валька!

— Ну все, не буду. — Но не выдержала: — Ры-ы-ыжая…

Ася только один взгляд метнула в её сторону. И Валентина поняла, что сотрудница уже в порядке. Спокойна и иронична, как всегда.

— Иди, пока шеф на месте… Иди-иди. Разъясни ему все толком, чтобы дошло. А когда дойдет — с ходу гони к Манохину, потому что сам Виталик ни фига не сделает, да и не его это уровень, тут надо на других ступеньках решать. Значит, поняла? Три задачи: во-первых, известить, во-вторых, напугать, в-третьих — гнать к Манохину. Все, с Богом!

Глава 7 На ковре

Нет, шеф наш человек вполне приятный — и выслушает, и поможет, слова дурного мы от него никогда не слышали. Но прекрасно известно, что к любому начальнику лучше приходить с хорошими новостями. А не с такими, как сегодня.

Это Галка наша первой вычислила: идешь к начальству платежки подписывать — оно чернее тучи, зарплату относишь — сияет как солнышко.

Ну не любит человек плохих вестей — и все тут! И есть у него ещё одна черта специфическая: упрямый как осел. С этим уж ничего не поделаешь, другого и ждать не приходится — декабрьский он, Козерог. Не поверит, пока сам в стенку рогом не воткнется. Словами убедить нельзя, он только фактам верит, которые промеж рог лупят.

Все это я передумала, пока по коридору к нему в кабинет шла, все двенадцать секунд. Значит, спокойно и только по делу!

Постучалась, дверь приоткрыла:

— Можно, Виталий Валерьевич?

Он голову поднял, улыбнулся:

— Заходи, конечно.

Вот такой у нас начальник — демократ. Мы к нему на вы, он к нам на ты — это у него с комсомольских времен осталось. Они там в горкоме все друг друга только по имени и на ты, невзирая на лысины и жиры. А я так не умею проклятое воспитание не позволяет; будь ты хоть на ступеньку выше меня по служебной лестнице, уже только на вы и по батюшке! Правда, пока ситуация не потребует — для психологической убедительности…

— Аська, ты чего, плакала уже?

Во глаз! А Валька говорила, что все в порядке.

— Ага, было дело…

— И чего? Из-за мужика?

— Да нет, Виталий Валерьевич. Из-за женщины.

— Слушай, я же тебя никогда ни в чем подобном не замечал!

Ах, какой остряк наш шеф! Ну, я тебе сейчас выдам! И выдала все по порядку — как пришла мамаша, что говорила, чем грозила.

Смотрю, а он — вождь-то наш — и ухом не ведет. Не понял, значит.

— А чего ж ты рыдала-то?

Вот тут меня и понесло:

— А ты где был, шеф? Почему не защитил сотрудницу, которую по матушке покрыли в три слоя? Я тебя отмазала, дуру эту крикливую на себя взяла, до тебя не допустила… А ты ещё спрашиваешь?

— Ну-ну, успокойся. А чего она от нас-то хочет? Мы тут при чем?

— Трудно сказать, чего она хочет от нас. Мне показалось, что ей просто нужно крайних найти. Ей вроде уже и дочка не важна — главное, найти виноватого во всех бедах…

— О'кей. Значит, её умница-дочка уехала к жениху, а попала в публичный дом?

— Да. И год там проторчала.

— Так. Во-первых, наша фирма тут точно ни при чем. Тем более, что целый год прошел…

— Ну, не целый…

— Неважно. Все наши клиенты знают, что добросовестность и честность намерений женихов — и невест, кстати, тоже — мы проверить не можем. И клиенток наших об этом честно предупреждаем.

— Даже под роспись.

— Вот именно. И где была голова у мамочки целый год? Что это она раньше не забеспокоилась?

— Так она же письма получала. И посылки.

— Кстати, о посылках: чего вдруг ты ей начала деньги предлагать?

Видимо, слово «деньги» подняло Лаврука — он подхватился на ноги и заметался по своему крохотному кабинетику.

— А вы бы что на моем месте сделали? Конечно, мамаша — хамка, а дочка — дура набитая… А может, даже и не дура — неважно, беда с человеком, и пусть не по нашей вине, но с нашим участием…

Он остановился, глянул на меня, и я моментально сообразила, что еду не в ту сторону.

— Орала бы она на вас так, как на меня, посмотрела бы я, что вы бы ей наобещали!.. Наехала, как трактор, вы мне за все заплатите, кричит…

— А ты бы ей сказала…

— Уже не сказала, — отрезала я, он заткнулся и захлопал глазами. Приучены они командирские нотки различать, школа! — Так, шеф. Это все чудесно, все вы правильно говорите, но дело-то действительно пакостное: попросту говоря, работорговля. Международный скандал! Не дай Бог, до столицы дойдет! Мы с вами в конкретностях копаемся, а там вытащат на свет самую сучность (такие слова до него ясней доходят): наше молодое независимое государство своими руками выдало разрешение на торговлю живым товаром!

— Ой, какие громкие слова!

— Громкие? В самый раз! Лицензия есть? Есть! На какой вид деятельности? На работу международного клуба знакомств. А не на то, чтобы шлюхами торговать!

— Замолчи, Аська, что ты за фигню несешь!