У Шекспира есть прекрасная фраза: «Будь верен сам себе». Популярный автор и вдохновенный рассказчик Лоурэнс Болдт переиначил ее в своей книге «Дзен и искусство заработать на жизнь»: «Следовать за счастьем – значит исполнять наивысший долг перед самим собой». Болдт утверждает, что наивысший долг перед обществом состоит в том, чтобы внести наиболее полный вклад в его благосостояние. Эти обязательства – долг каждого перед самим собой и перед обществом. Пересекаясь, они составляют дело вашей жизни. «Любовь – это не категория, не часть жизни, не связанная с трудом, – писал Болдт, – она проникает повсюду. Труд – это форма, в которую мы облекаем жизненную субстанцию любви». Фрейд назвал основными условиями человеческого существования любовь и труд. Настоящий жизненный труд разбивает любые барьеры, которые мы возводим, чтобы разделить эти два понятия. Фрейд действительно был прав: любовь и труд – главные составляющие человеческой жизни. Наша задача, согласно Болдту, – это окунуться в «бесконечный океан счастья и каким-то образом выразить свою энергию в форме и во времени. Пока мы занимаемся трудом жизни, можно сказать, что мы востребованы – нас привлекают не внешние награды, а внутренняя радость самовыражения и служения человечеству». Вот что я называю «быть в жизни божественным еретиком»: неординарный и безупречный подход, который приводит к успеху в обеих сферах – и в личной, и в общественной.
Ваша изначальная природа
Когда вы размышляете над своей индивидуальной версией живого ума, помните о классическом различии между двумя противоположными типами характеров, определенными греками и позже вошедшими в философию Фридриха Ницше – аполлоническом и дионисийском, которые в идеале должны слиться в единое целое.
В философии Ницше Аполлон олицетворяет красоту, соблюдение канонов, индивидуальность, торжество внешнего и иллюзорного (творчество, самоконтроль, совершенство, исчерпывающее использование всех возможностей и созидание). Люди аполлонического склада отличаются недюжинной способностью к критическому мышлению. Друзья и коллеги описали бы их как приверженцев здравомыслия, ясности, гармонии и сдержанности.
Дионисий олицетворяет упоение, торжество естества, инстинкт, дикую страсть, попирание границ, невоздержанность и разрушение. Вы – дионисиец, если с избытком наделены творческой силой и интуицией, если исповедуете культ Дионисия. Возможно, кто-то может вас опрометчиво счесть излишне раскованным, невоздержанным и даже бешеным. Мой друг, если вы дионисиец – зажигайте!
Драматург Питер Шаффер однажды заметил: «Я ощущаю в себе постоянное противоречие между тем, что, как я полагаю, я мог бы назвать аполлонической и дионисийской стороной моего отношения к жизни… Я чувствую, как во мне не утихает спор между велением инстинкта и стремлением разума к порядку и сдержанности». О том же спрашивал и писатель Эдвард Уилсон: «Возможно ли примирить противоположные аполлонические и дионисийские порывы, холодный рассудок и страстную отрешенность, которые управляют переменами настроения в искусстве и критике? Ответ зависит от того, существует или нет врожденная человеческая природа. Доказательства, собранные на сегодняшний день, не оставляют места для сомнения. Человеческая природа существует, и она глубока и высокоорганизованна».
Доверяй себе. Думай о себе. Действуй за себя. Говори от себя. Будь собой. Притворство – самоубийство.
Две другие сходные мифологические дихотомии иногда называют «типичными представителями человечества»: Прометей и Эпиметей. Прометей служит примером предвидения; его описывают как находчивого и умного. Его брат, Эпиметей, воплощает тип человека, склонного к запоздалым суждениям; его считают глупцом.
Ваша уникальная человеческая природа может быть ограничена одним из этих состояний. Исследование этих дихотомий может оказаться полезным для того, кто только начинает свои перекрестные тренировки – полезным, потому что изучать крайние состояния человеческой природы увлекательно. Познакомьтесь с собственным уникальным сочетанием двух типов характера, так же как вы это сделаете с противоположностями универсал – специалист, лиса – еж и искусство – наука. Все эти дуальности, как говорится, стремятся слиться воедино, потому что это единство ведет к целостности и завершенности, а именно этого и стремятся достичь люди нового Возрождения – эрудиты, универсалы.