Живой Журнал. Публикации 2011

Это было самым интересным. Я ужо тогда занимался сербским стихом, и мое «открытие» о музыкальном характере ударений в сербском стихе, в то время как в русском оно основано на силе и долготе звука оказалось… изобретением велосипеда. Якобсон открыл подаренную мне книгу и на с. 22 нашел соответствующее разъяснение этой разницы. Дело было лишь в формулировке — научной, общепринятой в филологии у Якобсона и дилетантской, «образной» у меня. Я вспомнил, как снисходительно и мягко критиковал мои главы готовившейся в конце 50-х, но выпущен ной только в 1963 году «Книги про стихи», где я упорно отстаивал музыкальную природу интонации, а не «риторическую», Лев Иванович Тимофеев. Я был на верной тропе, но просто не мог доказать свою правоту. Мы говорили на разных языках. Я понял это именно после прочтения книги Романа Якобсона.

Кстати, некоторым утешением для автора книги послужило то обстоятельство, что наряду с моими пометками на полях оказались и характерные, волнообразные (красным карандашом) отчеркивания и даже отдельные замечания… Виктора Шкловского. Значит читал, работал, учитывал мысли своего давнего друга, а ныне недоброжелателя, идейного протагониста". [319–320]

Между тем, там есть история и про Арагонов, приехавших в Москву. С ними Огнев встречается у Лили Брик: "

Эльза спросила: как я нахожу Шкловского. Я знал, что Серафима Густавовна ненавидела сестру ЛЮ, не прощала не только «ZOO, или Письма не о любви», но и безгрешного «Сентиментального путешествия» (оно, кстати, было переиздано полным текстом вместе с «Письмами не о любви» только в 1990 году!), и встреча с Виктором Борисовичем была невозможна. «ZOO» Шкловский включил в 1964 году в «Жили-были». По чего это стоило старику! Серафима Густавовна, поддававшая изрядно в момент расстройства чувств, была похожа на тигрицу. Мы с женой были не раз свидетелями таких сцен. Так, однажды мы застали ее за пианино, когда она, аккомпанируя себе указательным пальцем, на мотив «Мурки» пела: «Эльза, моя Эльза, Эльза дорогая!» В.Б. смущённо пытался ее урезонить. Но не тут-то было. Мы попятились к выходу…

В тот приезд Арагона и Эльзы я горячо стал рассказывать о своем любимом старшем друге, благо было что рассказать — я посещал В.Б. едва ли не ежедневно. ЛЮ стала его хвалить, но как-то сдержанно. Она знала, что напряжение между Романом Якобсоном и В.Б. существовало уже тогда, а западная интеллигенция, в том числе и Арагон, холодновато относилась к «новому Шкловскому». ЛЮ умело сменила тему.

— Вы просили рукопись Осипа о ритмико-синтаксических фигурах, — сказала она мне. — Да, Виктор любил эту статью. Я её приготовила. Васенька, принеси — она там, где… ну, слева в стопочке…

Разговор о Шкловском оборвался". [324]

Извините, если кого обидел.

04 января 2011

История про волка

У Корнея Чуковского в книге "От двух до пяти" есть такой эпизод: " Замечательны в этом отношении поправки, которые в разное время внесли два трехлетних мальчугуна в рассказанную им "Красную Шапочку"…

Один из них, Андрейка, тотчас же нарисова

л иллюстрацию к сказке в виде какой-то бесформенной глыбы и объяснил окружающим:

— Это камень, за ним спряталась бабушка. Волк не нашел ее и не съел.

Второй мальчуган, Никита (по-домашнему — Китя), обеспечил себе такую же уверенность в полном благополучии мира, выбросив из сказки все то, что казалось ему грустным и пугающим. Правда, сказка вышла чересчур уж короткая, но зато вполне утешительная. Китя рассказал ее так:

— Жила-была девочка-шапочка и пошла и открыла дверь. Все. Я больше не знаю!

— А волк?

— А волка не надо. Я его боюсь.

"Волка не надо!" Спрашивается: может ли такой оптимист, не приемлющий ни малейших упоминаний о страхах и горестях жизни, ввести в свое сознание трагическую мысль о смерти — чьей бы то ни было, но говоря уже о собственной?" заканчивает Чуковский (Шкловский записал слова сына в альманах Чуккоккала").

Этот мальчик — сын Виктора Шкловского Никита. Он стал командиром батареи и был убит в бою в Восточной Пруссии в 1945 году.

В общем, это печальная история.

Извините, если кого обидел.

05 января 2011

История про праздничную тоску

Ужас какой-то. Выйти, что ли, за фисташками?

Извините, если кого обидел.

05 января 2011

История про ночную музыку

Как я уже однажды рассказывал, если не спать ночью, то можно увидеть многое и сделать примечательные наблюдения.

Например, в ночной телевизионный эфир выпускают всяких упырей.

То есть, это конечно, не тривиальные кровососы. а жёны и дети всяких небедных людей.