Живой Журнал. Публикации 2016, январь-июнь

Но было уже поздно, и мы вылезли на балкон разглядывать пульсирующие на уровне глаз огни праздничного города.

Мы принялись смотреть, как вечерняя тьма поднимается из переулка к нашим окнам. Тускло светился подсвеченный снизу храм Христа Спасителя, да горел купол на церкви рядом. Сырой ветер потепления дул равномерно и сильно.

Время нового года текло капелью с крыш.

Время — вот странная жидкость, текущая горизонтально по строчке, вертикально падающая в водопаде клепсидры — неизвестно каким законом описываемая жидкость. Присмотришься, а рядом происходит удивительное: пульсируя, живет тайная холодильная машина, в которой булькает сжиженное время, отбрасывая тебя в прошлое, светится огонек старинной лампы на дубовой панели, тускло отсвечивает медь трубок, дрожат стрелки в круглых окошках приборной доски. Ударит мороз, охладится временная жидкость — и пойдет все вспять. Сгустятся из теней по углам люди в кухлянках, человек в кожаном пальто, офицеры и академики.

_{И, чтобы два раза не вставать — автор ценит, когда ему указывают на ошибки и опечатки.}

Извините, если кого обидел.

04 января 2016

История про то, что два раза не вставать (2016-01-08)

Нарезка плёнки с помощью спичечного коробка и двух половинок бритвенных лезвий мне представляется гениальной, да только, кажется, сейчас безопасные лезвия труднее найти, чем фотоаппарат "Киев-30". Или так же трудно, как "Киев-30". Ну, в общем, всё трудно.

Вообще, этот цикл советов — сорт пропаганды кропотливой мелкой работы — вроде высекания отверстий трубочкой и доработкой всё той же бритвой.

Впрочем, зачистка ватмана шкуркой всё равно мне представляется сомнительной — я сам убирал тушь всё той же бритовкой (!), но то, что тут предлагается, мне кажется, превращает ватман в ворсистую бумагу, как его потом не полируй.

Извините, если кого обидел.

08 января 2016

История про то, что два раза не вставать (2016-01-09)

Извините, если кого обидел.

09 января 2016

История про то, что два раза не вставать (2016-01-09)

Извините, если кого обидел.

09 января 2016

История про то, что два раза не вставать (2016-01-10)

Извините, если кого обидел.

10 января 2016

История про то, что два раза не вставать (2016-01-11)

Это уже второй совет за несколько дней. что я обнаруживаю, который построен на том, чтобы не сверлить дыру в стене.

Кажется, тут дело вот в чём: именно в шестидесятые-семидесятые случилась коллизия между массовым панельным домостроением и отсутствием у населения не то что перфораторов и ударных электродрелей, а электродрелей вовсе. Причём в хрущёвках (по крайней мере, в нескольких сериях, где мы с товарищами сверлили дырки, бетон был такой, что сверло шло как по свёкле (извините). Не говоря уж про то, что некоторое количество хрущёвок было кирпичными.

И вот оттуда родом эти советы, как не сверлить бетон, но всё же повесить на стену сперва бородатого Хемингуэя, а потом и дедушку с шашкой то ли победившего в Гражданской войне, то ли — наоборот.

Извините, если кого обидел.

11 января 2016

История про то, что два раза не вставать (2016-01-11)

Наклеветал тут про Шолохова.

Но дело не в этом — мне нравится этот снимок, который сделал (правда давно уже) мой одноклассник Костя Винниченко. От меня тут, правда, отрезали красивых женщин. Но примечательно другое — снимок сделан в деревенской избе между Новгородской и Тверской областями. Там ещё был ебанутый прапорщик спецназа, у которого началась белочка и он захотел убить всех кочергой.

Плыли облака накануне ненастья.

Вокруг избы, с шорохом, на глазах вырастали гигантские грибы. Селяне принесли сметаны и яиц. Прапорщик приступил к своему плану. В общем, началася настоящая русская жизнь.

Развязке не был свидетелем, но настоящие красивые русские женщины умяли спецназовца как квашню и вывезли километров на сто в сторону, чтобы он там сидел и ловил своего невероятного противника с хвостами.

Люблю.

Верю в Россию.

Извините, если кого обидел.

11 января 2016

Год без электричества (День работника прокуратуры. 12 января ) (2016-01-12)

Судья наклонился к бумагам, раздвинул их в руках веером, как карты.

Ожидание было вязким, болотистым, серым — Назонов почувствовал этот цвет и эту вязкость. Ужаса не было — он знал, что этим кончится, и главное, чтобы кончилось скорее.

Сейчас всё и кончится.