Живописец смерти

— Но эта штуковина не такая, как другие. Я имею в виду, что пока еще не выявлено никакого похожего преступления.

— У меня такое чувство, что он изменил правила, — промолвила Кейт.

Слаттери нахмурилась.

— Зачем ему менять их сейчас?

— Я думаю, — сказал Браун, — эти ребята меняют правила сразу же, как только мы их начинаем вычислять. Единственное, за чем они неукоснительно следят, это чтобы соблюдать свой поганый ритуал.

— А у него ритуал — создание так называемых произведений искусства, — заметила Кейт. — Это не изменилось.

Слаттери внимательно рассмотрела картинку.

— Из живота торчат какие-то пробирки. Отвратительно.

— Зачем их туда воткнули? — спросил Браун. — И этот круглый аквариум… для чего понадобилось прикреплять его к раскрытому рту?

— Очевидно, это символизирует внутренний вопль, — пояснила Кейт. — Или удушение. Кинхольц оперирует знаками. Однозначно истолковать эту композицию нельзя. Это может символизировать аборт… или сексуальное насилие… не исключено, что и то и другое.

В комнату вошел улыбающийся Рэнди Мид и тут же поскучнел, увидев на столе репродукцию.

— Это еще что за чертовщина?

Кейт ввела его в курс дела.

Мид поморщился и подергал галстук-бабочку.

— Может быть, это работа Трайпа, которую он планировал, но не успел осуществить?

— Я тоже об этом думала, — призналась Кейт. — Но посмотрите на почтовый штемпель. Пакет отправлен вчера в четыре двадцать пять дня с Главного почтамта на Тридцать четвертой улице.

— Надо же, как быстро дошел, — удивилась Слаттери. — А я все еще не получила чек, который мой бывший муж якобы выслал на прошлой неделе.

— Умирающего Трайпа я обнаружила около пяти часов, — продолжила Кейт. — Чтобы добраться из центра до Нижнего Ист-Сайда, у него было очень мало времени.

— Мало, но достаточно, — заметил Мид. — В четыре двадцать пять отъехал от почты, в пять был уже в своей квартире. На такси вполне возможно, если нигде не было пробок.

— В это время дня исключено, — возразила Кейт.

— Может быть, на метро? — предположила Слаттери. — Но там нет прямой линии. Ему пришлось бы сделать пересадку.

— И несколько кварталов идти пешком, — добавил Браун.

— А войдя в квартиру, тут же заняться выяснением отношений с Вашингтоном, — закончила Кейт.

— Для того чтобы застрелить человека, много времени не нужно, — проговорил Мид, опускаясь на стул. Его лицо побледнело. — Но нельзя исключать, что это поработал Вашингтон. Ваши доводы я принял к сведению, но настаиваю: Трайпа или Вашингтона исключать нельзя. Вполне вероятно, что жертву просто пока не обнаружили. — Его голос осекся, видимо, начало сказываться напряжение. — Я свяжусь со всеми районами, чтобы немедленно сообщили, если будет найдено что-нибудь подобное.

Браун пожевал губы.

— Это все так, Рэнди, но нам нужно ориентироваться на то, что наш клиент жив, здоров и спокойно гуляет где-то. Это не Трайп и не Вашингтон.

— Вы думаете, я это не учитываю? — Казалось, Рэнди Мид сейчас заплачет. — Но надо также помнить, что в расследование в любую минуту готовы вмешаться ребята из ФБР. После гибели двоих подозреваемых, Трайпа и Вашингтона, они вроде бы успокоились. А теперь… — Он вздохнул.

— Я постараюсь разузнать их планы у подруги, которая там работает, — сказала Кейт. — А тем временем давайте сосредоточимся на очередном подарке.

— Итак, допустим, он изменил правила. — Браун снова посмотрел на репродукцию жуткой композиции Кинхольца. — В чем конкретно это выражается?

— Пока не знаю, — вздохнула Кейт. — Но вот это, — она показала на часы и календарь, — должно что-то означать. Возможно, день и час. Часы показывают одиннадцать. На календаре все дни до сегодняшнего зачеркнуты.

— Значит, это может случиться сегодня? Чертовщина какая-то. — Мид шумно всосал через зубы воздух.

— Возможно, — произнесла Кейт. — Но мы не знаем, это одиннадцать утра или вечера.

— Я голосую за вечер, — сказал Браун. — Всех предыдущих он убил ночью.

— Очевидно, наш клиент днем где-то работает, — задумчиво проговорила Кейт.

— А что означают две даты на календаре, которые он обвел кружками? — спросила Слаттери. — Десятое и тринадцатое.

— Они уже прошли, — ответил Мид, — если только это не следующий месяц.

— Я так не думаю. — Кейт качнула головой. — Он отчетливо надписал: май.

— К тому же до следующего месяца долго ждать, — заметил Браун, — а наш приятель, похоже, нетерпелив вый. Они все такие. Чем больше убивают, тем больше хочется. Промежутки между акциями прежде всегда становились не длиннее, а короче.

— Но если в ближайшие часы будет найден криминальный труп в сходной ситуации, — сказал Мид, — тогда это работа Трайпа… или Вашингтона.

Кейт видела — Миду очень хочется оказаться правым, но чувствовала, что он ошибается, — Тут есть еще один штрих. Сморите сюда. — Она доказала на небольшую игральную карту, джокера, приклеенную к плитке на шахматном полу.

— Наверное, это его символ, — предположил Браун. — в том смысле, что в игре с нами он джокер.

— Возможно, и так, — согласилась Кейт, — но, возможно, и что-то совершенно другое.

— Например? — спросил Мид.

Кейт пожала плечами:

— Пока не знаю.

Мид оттолкнулся от стола.