Живородящий

Мы подоспели ровно к тому моменту, когда Кёрсти демонстрировала возможности плюс силу шкатулки. Пространство зашумело, порвалось – всех выбросило в параллельный мир. Неадекватного коллекционера тут же сожрал некий монстр, похожий на большую жёлтую жопу.

Кретинка Кёрсти примотала себя к гигантскому насекомому-клерку и ловко улетела на нём куда-то ближе к южным топям. Страшный ураган времени смёл меня вместе с напарниками, мы успели:

сняться в фильме «Пинхэд и его команда»;

побывать гостями рок-фестиваля;

сыграть друг с другом в футхок;

проработать пару часиков контролёрами на пароме через Темзу;

убить двух зайцев;

выиграть на скачках 666 йен;

забыть немного о заботах;

скрыться от полиции, ловившей жуликов-браконьеров в метро;

построить дом для беженцев-привидений;

отметить Хэллоуин дикой пьянкой в Библиотеке Конгресса, закрытой по случаю выходных дней;

спастись из лап богоподобных пришельцев, базирующихся среди загадочных глубин Бермудского Треугольника;

красиво обставить безвкусный особняк посреди необитаемого острова;

всё-таки отыскать Кёрсти на вечеринке безмятежной молодёжи, где она (уже изрядно пьяная) веселилась без устали со стальными манекенами из ближайшего университета торговли…

Моя «упряжка» демонов быстренько распугала этих студентов. Но только не Кёрсти. Противная тварь из любого Инферно-болота, напоминавшая пьющего слесаря-сантехника, не смогла бы нагнать страху на эту упрямую брюнетку.

Наша шкатулка была в её руках. Девушка повелительно улыбнулась мне. Я понял, что или мы уберёмся прочь, или она нас в покое не оставит.

Мои друзья-сенобиты самоустранились, радостно мечтая об отдыхе впервые за несколько столетий изменённого времени. Я же предложил Кёрсти своеобразный контракт: она оставляет Шкатулку Кошмаров себе, а нас не вызывает, забыв о всех своих проблемах до конца жизни. Но если (после смерти) её направят в Преисподнюю, тогда эта невозможная девушка станет одной из нас.

Кёрсти согласилась без тени сомнения.

Мы странно распрощались – я исчез из их измерения, мысленно благодаря Бога за то, что всё так закончилось.

Сейчас начнётся самое лучшее представление… Естественно – с моим участием. Я вхожу в полутёмную комнату (чердак уютного дома для всей семьи). Окна заколочены – света почти нет. Но через узкие щели в старых стенах пробиваются робкие, явно болезненные лучики желтизны…

Черноволосая девчушка испуганно дрожит прямо по центру жуткой комнаты. А вот теперь она видит меня и кричит (истошно, предрешённо). Я выгляжу как Пинхэд из ужастика про демонов-садистов, Ад и зловещую Шкатулку Слёз… По всей поверхности моей маски натыканы гвозди, острые и блестящие. Они торчат так, будто готовы выскочить из меня, чтобы вонзиться в кожу, глаза, рот, щёки этой брюнетки.

Девушка, панически ища взглядом малейшую возможность выхода, пятится от меня к дальней стенке. Тьма за её спиной взрывается цепями, которые (как металлические змеи) цепляют девушку за кожу рук и ног крюками своих окончаний.

Бедняжка отчаянно кричит от боли, пытается вырваться (с мясом) из этой «паутины» страданий, но я мысленно натягиваю цепи сильнее. Она безвольно виснет в воздухе, точно приколотая булавкой бабочка.

– Отпустите меня! Я не сделала ничего плохого! – визгливо сообщает мне подвешенная.

– Вот именно по этой причине ты будешь наслаждаться кошмарной болью не достаточно долго, – гулко говорю я, глядя в панику её красивых глаз истинной жертвы. – Ты не заслужила удовольствия настоящих страданий плоти. Тебе придётся испытать одну лишь только смерть…

Последние мои слова потонули (исчезли, пропали) во взрыве крови – тело девушки разорвали змеино-железные цепи. Я безмятежно любуюсь её ошмётками, их безупречной геометрией уничтожения, кровавой конфигурацией убийства.

Легковесная темнота падает мне на плечи накидкой. Под блеск своих гвоздей я подхожу к объективу камеры и говорю загробно-адским голосом, напоминающим рычащий бас:

– Смерч – это очень круто… Почти, как поцелуй любви со вкусом смерти.

Я выхожу из сна, тьма весело кружится по чердаку, а запись заканчивается.

Газета «Телескоп мозга». Статья «Отчаянный крик»:

Прошедшие премьеры «Психотеатра», конечно, потрясали своим погружением в тему и бескрайней распаковкой сверхзадачи, но нынешний спектакль без всяких преукрас можно рекламировать с приставкой «супер».

Всё начинается слегка вяло. В студенческий бар-столовку врывается мужик в маске картины «Мона Лиза», заказывает много пива, пьёт пунш и объясняет всем присутствующим следующий ход событий программы передач на завтра. Оказывается, некий гитарист-эмигрант собирается устроить из любой (на выбор) компании друзей-студентов настоящих «детей для битья», убивая их уверенно и постепенно.

Масочный мужик-Джоконда советует всем жить и бояться, а сам быстро отваливает в никуда, не заплатив за пиво… Компашка основных героев постановки до ужасного смеха напуганы подобным предзнаменованием. Они ещё рассчитывают удачно сдать сессию, отправиться на летний отдых. Наивные.