Живу тобой одной

Теперь Келли большую часть времени проводила в компании Мейджорса, так что Хэм наконец обрел свободу, какой не знал с того времени, как она оккупировала дом Найтов. После смерти отца остались горы неразобранных бумаг. Они занимались этим всю зиму. Само завещание оказалось достаточно простым. Натаниэль разделил имущество, включая дом и все, что ему принадлежало в Найтсвилле, на три равные части – одну треть жене, одну треть Хэму и одну треть своему еще не родившемуся наследнику. Назначил Келли душеприказчицей, указав, что доля Хэма и будущего наследника должны находиться в доверительной собственности до тех пор, пока им не исполнится двадцать один год – возраст совершеннолетия для мужчин по законам штата Нью-Йорк. Так что все имущество отныне находилось под полным контролем Келли. Хэма это мало волновало. У него хватало забот на ферме и в каменоломне.

Они не раз ездили в Клинтон и в Олбани в машине Карла Мейджорса. Консультировались с брокерами, адвокатами, агентами, подписывали документы. Хэм подписывал, не читая, – делал то, что говорили ему Карл и Келли. Объяснения Келли по поводу ее намерений пересмотреть отцовские планы инвестиций он слушал не вдумываясь, почти не воспринимая.

Правительственные облигации, акции железнодорожной компании, надежные, как стальные рельсы или как вода в государственных резервуарах, превращались в летучие инвестиции, которые находились в непрерывном движении, подобно ртути в термометре. Автомобильная промышленность в Детройте. Пляжи и заброшенные пустынные земли на побережье Флориды и Калифорнии. Ведомая Карлом и Брюсом, Келли пока еще робко делала первые шаги по сложному пути большого бизнеса, схватывала все, чему ее учили, читала книги, которые находила в библиотеке Карла, просматривала старые издания «Уолл-стрит джорнэл».[9] Вскоре она уже научилась продвигаться по сложным лабиринтам рынка с безошибочной интуицией и манипулировала большими суммами смелее и увереннее, чем ее учителя.

Когда Келли решилась вложить огромные деньги в дерзкий проект новой авиалинии для перевозки пассажиров с побережья на побережье от Нью-Йорка до Калифорнии, и Мейджорсы, и даже ее новые энергичные брокеры пришли в ужас. Карл по этому поводу прочел ей лекцию:

– Никто никогда не слышал об этом Говарде Хьюзе, и скорее всего мы о нем больше ничего не услышим. Так же как о ваших деньгах.

Хэма абсолютно не волновало, что станет с деньгами, лишь бы Келли оставила его в покое. Долгие уик-энды, которые она проводила в Уитли, стали для него самыми счастливыми днями. Его приглашали на все вечера и приемы, однако от большинства приглашений он отказывался, ссылаясь на то, что ферма и каменоломня отнимают слишком много времени.

Его неуверенность в светском обществе выводила Крис из себя.

Как-то воскресным днем, когда Келли гостила в Уитли, Крис на коньках проехала по льду через реку и явилась к Хэму. Ее неожиданное появление ошеломило юношу. Она стояла на пороге вся закутанная, через плечо висели коньки.

– Ну, ты так и будешь стоять как истукан? – накинулась она на него. – Впусти меня в дом, я ужасно замерзла.

Потом она сидела у камина, отогревая руки и йоги, пила дымящийся кофе с яблочным сидром и продолжала выговаривать Хэму:

– Ты у нас не был уже пять недель! И не рассказывай мне, как ты занят. Келли сказала, что каменоломня закрыта с Нового года и ферма зимой не работает. Так чем же ты занят?

– Надо вести учет… Уолт Кэмпбелл мне, конечно, помогает, но я очень медлительный.

– Келли говорит, все книги у тебя в полном порядке. Почему ты не скажешь правду, Хэм? Ты нас не любишь, так ведь?

– Да нет же! Я всегда буду благодарен Карлу и Брюсу за все, что они для нас сделали после его смерти, – произнес он торжественно. Со снимка на камине, нахмурясь, смотрело на него лицо отца.

– Значит, все дело во мне? Я тебя чем-нибудь обидела?

– Ты самая лучшая девушка, какую я только знаю, Крис.

– Я тебе не верю. А может быть, когда ты говоришь «лучшая», это означает совсем не то, что «привлекательная»?

Он повернулся к ней. Золотые волосы мягкими волнами рассыпались по плечам, пламя камина превратило их в светящийся нимб.

– Ты прекрасна, Крис. Я всегда так считал.

Это было даже больше, чем она ожидала от скованного, стеснительного Хэма. Теперь она, в свою очередь, почувствовала смущение и опустила глаза.

– Спасибо… Я… польщена. – И добавила едва слышно: – Но я бы хотела, чтобы ты как-нибудь проявлял свои чувства и перестал бегать от меня как от зачумленной.

– Это не так, клянусь! – Он сел рядом, заглянул ей прямо в глаза. – Ты многого обо мне не знаешь, Крис. У меня в голове все перепуталось.

Она накрыла его руку своей ладонью.

– Ты не одинок. В Уитли таких тоже хватает. Я, например. В жизни достаточно проблем.

– Я совсем о другом. Дьяволы захватили надо мной власть.

– Расскажи мне, Хэм. Я хочу тебе помочь.

Он медленно покачал головой.

– Не могу. Что сделано, то сделано. И никакими разговорами этого не изменить.

– Ну пожалуйста, Хзм, доверься мне! Я так хочу тебе помочь! Мне больно, когда ты меня отталкиваешь.