Живущие рядом (сборник)

Я опасалась напрасно. Увидев и узнав меня, Радж поднялся и, оскальзываясь, с трудом удерживаясь на лапах, спустился с пирамиды мясных отбросов. Его обычно втянутое брюхо было ощутимо округлым. На морде появилось выражение покорности судьбе. Мы уходили, не касаясь друг друга (от него ужасно воняло, а на шкуре застывала слизь самого мерзкого вида). Слов и комментариев у меня тоже не было. И только когда мы уже отошли к повороту в кусты, Радж оглянулся и в последний раз взглянул на закрывающиеся райские врата. Во взгляде его, как и приличествует каждому верующему существу, удостоенному созерцания высших миров, были восторг и смирение. Он, несомненно, понимал, что в земном раю нельзя пребывать постоянно…

История о собачьей логике

Говорят, что люди отличаются от животных тем, что у последних отсутствует логическое мышление. Не знаю, не знаю… Но, может быть, все дело в уровне развития этого самого мышления…

Многие домашние собаки любят при случае вываляться в дерьме или даже в полуразложившихся трупах. Биологический смысл этой малосимпатичной на человеческий взгляд привычки вполне понятен: все псовые — хищники, и в норме хищниками и пахнут. У их потенциальных жертв, как правило, весьма тонкое обоняние. То есть, вымазавшись дерьмом или уж вовсе трупом, они попросту маскируют собственный «хищный» запах и повышают свои шансы на удачную охоту.

Радж не был исключением из описанных правил. Из всех видов доступной ему маскировки он предпочитал коровий навоз.

Однажды в байдарочном походе мы встали на стоянку на краю красивого, наполовину скошенного луга, посреди которого росла пушистая, нарядная ель. Рядом с елью стоял опрятный стог свежего сена.

Весь вечер мы наслаждаясь красивым видом и ярким закатом, отражавшимся в реке. Естественно, никто из нас и думать не думал о коровах, которые, несомненно, присутствовали в сей пасторальной местности и паслись где-то неподалеку.

Однако наутро, прямо накануне отплытия, нам пришлось вспомнить об оборотной стороне любой пасторальности. К отходу байдарок Радж, как всегда, находился в состоянии полной готовности и в волнении (а вдруг забудут?) бегал по берегу. Уже постелив чехол от байдарки на дно отсека, в котором всегда плыл Радж, и собираясь отдать команду «прыгай на место», я вдруг учуяла подозрительный запах, подозвала пса к себе и осмотрела его. О ужас! Воспользовавшись благоприятным случаем, Радж «замаскировался» по полной программе и буквально с головы до ног вымазался в свежем и жидком коровьем навозе. Особенно «пострадал» густой и пушистый, черно-белый раджин воротник. Вид у Раджа был виноватый, но довольный.

— Что будем делать? — спросила я.

Чтобы качественно оттереть и отмыть крупного пса, понадобилось бы не менее получаса. Задерживать же отправление группы (большинство наших друзей уже сидело в своих байдарках) решительно не хотелось.

— Ничего страшного, — успокоил меня муж. — Плывем сейчас. Возьмем сена из стога и положим в байдарку, чтобы он не запачкал чехол. И пусть себе едет. А запах что ж, навоз — дело природное. На ближайшей стоянке отмоем идиота.

Обычно Раджина подстилка, чехол на дне, почти сразу промокает (вода капает с весел, да и старая байдарка всегда хоть чуть-чуть, да подтекает), и лежать на нем мокро и жестко. В этот раз всю дорогу пес безмятежно дрых на мягком и сухом сеннике за моей спиной. Запах сена смешивался с запахом навоза. Под налетающими порывами ветра мне казалось, что мы везем в байдарке корову…

На следующей стоянке мы выбросили испачканное сено, и я, зайдя по колено в воду и затащив туда же Раджа, тщательно оттерла от навоза густую шесть нашего горе-хищника. На этом инцидент сочли исчерпанным, тем более, что на этот раз мы встали на ночь в довольно густом лесу.

Наутро мы свернули лагерь, упаковали байдарку и собрались садиться в нее обычным порядком. Сначала дочка, потом — Радж.

— Раджуля, можно, прыгай на место! — распорядилась я.

Радж заглянул в байдарку и… остался на берегу. С подчеркнуто независимым видом уселся на поджарый зад.

— Радж, в чем дело? — раздраженно спросила я.

Пес ответил отчетливо вопросительным взглядом.

— Где мое мягкое сено? — засмеявшись, «перевел» муж и добавил, обращаясь к Раджу. — В этот раз сена не будет. Обойдешься. Прыгай так.

Внимательно выслушав последнюю реплику, Радж внезапно вскочил, развернулся и скрылся в ельнике.

— Радж! Ты куда?! Вернись немедленно! — обескуражено крикнула я.

— Раджуля, иди сюда! — звала дочка.

Наши товарищи, уже собравшиеся отплывать, снова вылезли на берег.

— Что случилось?

— Да Радж куда-то удрал…

— Куда? Зачем?

— Да бес его знает…

Ждать пришлось минут пятнадцать. Потом Радж появился на берегу, ухмыляясь во всю широкую морду и довольно помахивая пушистым хвостом.

Ветра почти не было, но «аромат» чувствовался издалека.

Спокойно подойдя к байдарке, Радж снова уселся и вопросительно взглянул на меня: «Ну что, теперь-то сено наверняка будет? Куда ж вы денетесь-то!»