Живущий Правдой

Народ кидал под ноги коней цветы и зерно. Следом в две колонны двигались легкие боевые колесницы. Возничие еле сдерживали горячих коней. Стрелки гордо смотрели вперед. Все стройные, могучие, в кожаных латах. За колесницами быстро и уверенно маршировала легкая пехота: лучники с небольшими прямоугольными щитами и короткими копьями для метания. Воины, как на подбор: высокие, мускулистые.

У каждого отряда щит обтянут шкурой животного–покровителя: крокодила, бегемота или косули. За легкой пехотой тяжелой поступью шагали атакующие воины. Невысокие, широкоплечие. Во время боя они прятались за щитами копьеносцев и, в нужный момент, словно пчелы налетали на врагов. Самые отчаянные и умелые рубаки. Они шли, обнаженные по пояс, играя мышцами. В руках небольшие, но прочные круглые щиты и мечи с изогнутыми клинками. Следом громко топала тяжелая пехота, вооруженная копьями и большими прямоугольными щитами. Тяжелая пехота – живая крепость.

Войско шло долго. Каждый чезет, поравнявшись с помостом, где находился правитель, дружно вскидывали оружие и хором кричали: «Живи вечно!». Тутанхамун сидел величественно, не смея пошевелиться, как и подобает Богу: лицо строгое, безучастное ко всему. Бог выше всего, что творится у его ног, в жалком мире людей. Взгляд устремлен поверх голов. Но все же, иногда Тутанхамуна не мог сдержаться, и в глазах его вспыхивало восхищение. Самая сильная армия в мире – его армия!

Супруга безучастно взирала на парад. Она слегка заерзала на стуле, только, когда в конце процессии вели связанных за шею чернокожих пленников. Они запрудили всю улицу. Остромордые гладкошерстные псы рвались с поводков охранников, злобно скаля белые клыки. Бичи погонщиков свистели над головами и звонко шлепали по обнаженным сгорбленным спинам. Понурые пленники опустились на колени и ползли по дороге. Из толпы в них летели камни и гнилые фрукты. Остановившись перед возвышением, пленники распластались на животах в знак полного смирения.

– Жалкие псы, кусающие своего хозяина! – громко и торжественно произнес Эйя. – Признаете ли вы власть Солнцеподобного, любимца Амуна, или предпочитаете мучительную смерть, а потом полное забвение?

Пленники разом жалобно заскулили.

– Теперь вам понятно, что бывает с непокорными, посмевшими идти против Бога? – Голос его поднялся до грозного крика. Он выдержал паузу и снисходительно продолжил: – Воплощение Амуна на земле прощает вас. Отработаете в каменоломнях и на строительстве новых храмов. Вождей Солнцеликий отпускает, но лишь только после того, как в Уаст прибудут старшие сыновья и заменят отцов. Такова воля Того, кто угоден Амуну.

Стражники с собаками погнали пленных дальше. Парад продолжили лучники-маджаи. Во главе каждого отряда гордо шли вожди племен, которые остались верными власти Та-Кемет. Маджаи густо натерли тела маслом, и теперь их черная кожа лоснилась на солнце. После следовали дары от народов Куши. Перед помостом проносили Клетки с различными дикими зверями и птицами, сундуки, наполненные благовониями, шкурами и золотом. В конце выплыла целая вереница носилок, усыпанных цветами. Нежный аромат притираний разнесся по воздуху. В носилках восседали чернокожие красавицы. Одни были в пестрых одеждах, другие – обнаженные, украшенные ожерельями из птичьих перьев. Золотые браслеты сверкали на тонких руках и лодыжках. Замысловатые прически украшали нитки сияющего бисера. Народ прибывал в полном восторге.

По окончанию парада, перед правителем предстал Хармхаб и строй его отважных командиров. Они поклонились, протягивая открытые ладони.

– Сын Амуна награждает своих верных слуг, – объявил Эйя. – Всем чезу жалует орден золотого солнца. В каждом чезете десять отважных воинов награждаются золотым львом. В каждом са трое воина награждаются золотой пчелой

– Живи вечно! Вековечно! – хором прогремели командиры.

Вдруг правитель слегка подался вперед, кого-то высматривая. Эйя тут же наклонил к нему ухо.

– Тот, кого любит Амун хочет узнать, что за воин прячется за спиной Хармхаба?

Чего? Хармхаб оглянулся на строй оруженосцев. Сети! Мальчишка, весь красный от гордости стоял прямо за ним, держа в руках лук Хармхаба, увитый разноцветными лентами. Вперед! – жестом показал ему Полководец. Сети растерянно застыл на месте. Пришлось его, чуть ли не силком подтащить к подножью пирамиды.

– Хранитель моего лука и стрел, Сын старшего лучника Парамессу, – представил мальчика полководец. – Он участвовал в походе и на равных сражался с дикарями, терпел жару и голод, был ранен.

Эйя наклонился к правителю, выслушал.

– Сын старшего лучника Парамессу, хранитель лука и стрел полководца награждается…

Его-то за что? – не понял Хармхаб.

Эйя помедлил, вновь обратился Тутанхамуну. Хармхаб едва уловил шепот жреца: «Нельзя давать ему золотого льва. Столь высокую награду можно вручать только воину-менфит. А он недавно в войске, да еще совсем маленький».

Еще и золотого льва! – вскипел Хармхаб. – Подзатыльника он заслужил или хорошей порки!

– Сын старшего лучника Парамессу за мужество награждается золотой пчелой, – наконец объявил Эйя.