Живые души (limited)

Впрочем, выбора у меня и не было. Оно и к лучшему. Мой знак зодиака – весы, и особой решительностью в обмозговывании сложных вопросов я не отличаюсь. Господь, конечно же, знает главную слабость моей души и потому никогда не устаёт указывать мне путь.

И ещё. Перед началом.

В этом предисловии я хочу поблагодарить всех, кто позволяет мне наслаждаться каждым днём жизни. Без моей семьи не было бы ни этого меня, ни этой книги.

Вот они – те самые люди, кто вкладывает частицы своих душ в моё счастливое «сегодня». Моя бабушка, моя мама, мой младший брат и мой папа. Тот самый, который настоящий.

I

«Как оказалось, моя жизнь действительно вмещает в себя совершенно разные невероятности…» – задумчиво проговорил я, сидя на крыльце деревенской бани-бочки и всматриваясь в даль бездонной голубизны неба.

«Невероятности… невероятности…» – на языке почему-то безостановочно вертелось это слово. Я раздумывал над тем, какое название подошло бы моей книге лучше всего.

Лето медленно подползало к концу. Август уже точно стал лучшей частью моей солнечной трилогии. За этот месяц я наконец понял, что умею неплохо писать, собравшись рассказать свою историю. Мне удалось всецело ощутить призвание как раз таки в конце лучезарной поры, когда я пересмотрел все случившиеся события до сегодняшнего дня. Почему я раньше в полной мере не осознавал своей тяги к творчеству – считая его пустой тратой времени – вопрос непостижимый. По крайней мере, такой ворох мыслей кружило в голове, когда заставляющим действовать импульсом просияло моё предназначение.

Идея начала точить меня изнутри ещё с поздней весны – и виделась тогда совсем неясно. Оказывается, когда ты хочешь что-то написать, первые робкие порывы мысли выражаются каким-то неопределённым чувством. Оно похоже сразу на всё на Свете – и на неразделенную любовь, и на грусть разлуки, и на тяжесть неподъемного груза, лёгшую на сердце… И в то же время на детскую веселость – необъяснимо, мимолётно и резво ворвавшуюся в распахнутую настежь душу. Кажется, что прямо-таки надо записать хоть любые слова, но почему-то боязно начать. Но если всё-таки неиссякаемой внутренней силой, дающейся человеку Господом, побороть свой страх и приступить, предложения начинают литься рекой сами, пока не закончатся. Конечно, всегда можно пробовать продолжить, чтобы вымучивать из себя несвязные отрывки, но эти старания бессмысленны. Потому что на самом деле чётко ощущается тот миг, когда пора остановиться. Дабы не стать неестественным.

Как раз таки сегодня побороть себя, чтобы начать, было нелегко. Наступила середина дня, медленно и незаметно клонившаяся к вечеру.

Наша семья отдыхала в деревне уже восьмое лето подряд. За знойные, а порой и холодные годы, протекавшие здесь, я осознал, что именно эта земля стала исконно-родной и ближе всего лежит к моему сердцу. Наш дом – большой и просторный внутри, но скромный снаружи – оживленно смотрел на округу добрыми окнами. Он искренне радовался тому, что ещё с давних времён оказался нужен людям; что смог согреть их, накормить и стать для них летним тёплым пристанищем.

Я всем сердцем люблю жить летом в деревне. Детство, частично проведённое в местных краях, сделало её моим источником силы. И неспроста.

Дом, купленный дедом вместе с большим участком, был обжит за годы летнего обитания. Чувствовалось, как избушка питает всех энергией мудрости и благодарит за то, что её не бросили, а полюбили. За подвиг ежегодных приездов в деревню стоит наградить мою бабушку, не прервавшую устаканившуюся традицию даже в самые холодные года. Она всей душой желала, чтобы её внук провёл каникулы на природе и свежем воздухе.

В деревне я всегда находил, чем заняться. Здесь часто появлялись общительные сверстники, готовые объединиться со мной ради весёлых детских игр и приключений.

Меня всегда искренне изумляли сногсшибательные закаты, ослеплявшие своей целостностью и величием; рассветы, вселявшие желание жить всеобъемлюще. В деревне я впервые ощутил, как в моей душе рождается чувство настоящего восхищения, обращённого к природе.

Мы каждый год всей семьёй приезжаем в деревню ради того, чтобы слиться с необыкновенной и будто бы уже забытой стихией, столь отдаленной от человека в городе. Ради того, чтобы вновь научиться ощущать ценность каждого мгновения жизни. И ради того, чтобы начать проникаться чувством безмерного счастья. Оно всегда охватывает нас с ног до головы, как только мы вспоминаем, что существует истинная летняя безмятежная жизнь, не связанная напрямую со скоростным течением цивилизации.

В деревне обретается спокойствие души. Удивительно, но отношение к жизни меняется мгновенно, начиная влиять и на физические ощущения.