Живые и мертвые

Он не стал проверять, удобно ли будет выхватить оружие, случись что: за долгие годы клинок стал продолжением его собственной руки и окажется в ней в тот же миг, когда понадобится. Из любого положения, в любую секунду.

Позади снова появился камердинер.

– Сэр да Ксанкар, позвольте также сообщить, что вы будете представлены только по имени, без упоминания титула, за что я наперед приношу глубочайшие извинения. Весь дворец полон ушей, и раскрытие вашего полного имени и титула грозит большими неприятностями и вам в том числе.

– Разумеется, – кивнул Зерван. Говорить старику, что учить секретности вампира, протянувшего больше семидесяти лет, глупо, он не стал.

В этот момент отворилась дверь в соседнюю комнату и на пороге появилась Каттэйла в сопровождении придворной фрейлины. И снова, как в тот миг, когда он увидел ее впервые, вампиру стоило определенных усилий сдержать возглас восхищения. Роскошный наряд еще сильнее подчеркнул красоту и грацию девушки, казалось, она просто рождена для того, чтобы блистать на королевских балах, затмевая всех вокруг.

– Это жабо очень напоминает лепестки ромашки и делает вас, Каттэйла, еще больше похожей на дивный цветок, – улыбнулся Зерван.

Девушка в ответ сделала изящный реверанс и густо сдобрила его сарказмом:

– Вновь возвращаемся к общению согласно этикету, сэр Зерван?

– Мы же в королевском дворце, а не в трактире, не так ли, леди Каттэйла? – Вампир галантно предложил Каттэйле руку и пошутил: – Уж вы не оскорбитесь, если мне придется вырвать свою руку из вашей, хватаясь за оружие?

– Не волнуйтесь, случись что, я вложу в нее кинжал, – в тон ответила девушка. – Вы предпочитаете прямой эренгардский или зазубренный телмарский?

– Вы умудрились припрятать оба? – удивился вампир.

– Что значит «оба»? У меня их три, не считая двух метательных ножей.

– Только не говорите мне, что вы собрались убить короля.

– Может, и собралась… но уверяю вас, что не эренгардского, – очаровательно улыбнулась Каттэйла.

Зерван промолчал, порадовавшись, что не видит лица фрейлины, слышавшей весь этот диалог.

* * *

– Сэр Зерван и леди Каттэйла! – негромко произнес камердинер, умудрившись сохранить в голосе торжественность.

Тааркэйд скосил глаза на телохранителя жены и заметил, как тот поудобнее перехватил алебарду. Хоть бы он не создал проблем на пустом месте, этот неуправляемый монстр в закрытом шлеме. Пятью минутами ранее он попросту проигнорировал распоряжение короля: все стражники вышли, послушно заняв свои места у всех дверей, ведущих в обеденный зал. И только бессловесный дроу даже не шевельнулся, словно прирос к полу позади кресла королевы. Будто приказ короля его вообще не касается. Хотя, по правде говоря, Тааркэйд уже давно привык к тому, что дроу игнорирует любые приказы, исходящие не из уст Леннары.

Дверь открылась, пропуская гостей, и закрылась снова. Тааркэйд с любопытством посмотрел на статного высокого человека в черном камзоле. Вот он, значит, каков, граф Зерван да Ксанкар, Тень Забвения, убийца королей, могущественнейший и старейший вампир из ныне живущих, сильный достаточно, чтобы презреть само солнце.

На вид лет тридцать, плечист и узок в бедрах – типично бойцовская фигура. Высокий лоб, умное вытянутое лицо, умело прячущее эмоции и мысли, глубоко посаженные глаза с цепким взглядом, длинные черные волосы, свободно спадающие на плечи согласно моде ушедших дней. За последние семьдесят пять лет да Ксанкар практически не изменился, оставшись почти таким же, каким запечатлел его на полотне давно умерший придворный художник. Почти. И вот эту разницу между графом на портрете и вампиром-изгоем вряд ли смог бы подметить даже лучший из живописцев.

Тааркэйд смотрел, как гости с достоинством приближаются к столу, и внезапно подумал, что этот момент, скорее всего, станет судьбоносным. Еще очень много событий должно произойти в будущем, но исход всех их зависит от того, что случится здесь и сегодня.

* * *

Приблизившись к столу, за которым восседала монаршая чета, Зерван почтительно поклонился, склонив голову и приложив руку к сердцу, адресуя этот жест по большей части королеве, правнучке Линдара Шестого. Не будь здесь ее, заморский принц, которому просто крепко повезло стать королем-консортом, к тому же не по выбору королевы, вообще не удостоился бы поклона. Каттэйла приветствовала их изящным книксеном, немало польстив самолюбию вампира: ему, Зервану, был сделан глубокий реверанс, а королю и королеве – всего лишь книксен. Хотя королева Леннара, безусловно, заслуживает куда большего уважения.

– Сэр Зерван и леди Каттэйла счастливы прибыть по приглашению, ваши величества.

– Приветствуем вас, дорогие гости, – расплылся в улыбке король, – и на этом давайте закончим с формальностями этикета: наши званые трапезы для избранных проходят в неофициальной дружеской обстановке. Этикета нам и так хватает в жизни.

– Садитесь, будьте любезны, – улыбнулась королева, – и уж не взыщите за недостаточное количество прислуги… в нынешние времена очень трудно найти людей, достойных доверия.