Живые и мертвые

– Да, именно он! – ответила Ким удивленно. – Откуда вы знаете?

– Да наш глубокоуважаемый коллега Нефф из земельного уголовного ведомства несколько дней пудрил нам этим мозги, – объяснил Остерманн. – Если его послушать, то можно подумать, что он в одиночку раскрыл дело, когда работал в ФБР.

– Вот как! – Ким, казалось, была несколько удивлена. – Я два года работала в Куантико [17], но я не помню, чтобы в расследованиях принимал участие какой-нибудь немецкий полицейский.

– Как бы там ни было, – прервала дискуссию Николя Энгель, – сейчас мы продолжим, а потом, фрау Фрайтаг, я хотела бы с вами поговорить.

– Договорились, – улыбнулась Ким.

– Фрау Кирххоф, доложите, пожалуйста, настоящее положение дел, – сказала советник по уголовным делам и села на стул Пии.

Пия быстро перечислила факты, начертила на доске схему места преступления и возможный путь побега преступника.

– Что касается пули, то это была опять экспансивная пуля крупного калибра. И снайпер опять использовал глушитель, – завершила она свой доклад. – На сей раз он впервые оставил след, точнее, отпечатки обуви. Его видела женщина, которой он передал письмо. К сожалению, она дала довольно неопределенное описание этого человека.

– Я нашел отца нашей жертвы в Википедии, – сказал Остерманн. – «Фридрих Герке, родился в 1931 году в Кёльне. Учился на медицинском факультете. В 1953 году женился на Марианне Зайц. В 1955 году защитил кандидатскую диссертацию. В 1958 был принят на работу в фирму своего тестя. И так далее… и тому подобное… Жена умерла, фирма переросла в концерн… бла-бла-бла… В 1982 году женился во второй раз. В 1998 году фирма была продана американскому инвестору. Множество наград, среди которых Крест за заслуги перед Федеративной Республикой Германией первой степени».

– Меня как раз интересует «бла-бла-бла», – перебил его Боденштайн. – Чем занималась эта фирма?

– Первоначально это была фабрика по изготовлению гастроэнтерологических препаратов, – прочитал Остерманн. – Называлась она «Зайц и сыновья». Но поскольку у Зайца не было сыновей, она была переименована в «Зайц и зять». Герке много и усердно работал, и мелкое предприятие превратилось в фармацевтический концерн «САНТЕКС», специализирующийся на производстве дженериков. В 1998 году он продал концерн за два миллиарда долларов другому американскому концерну. Так что он не бедный человек.

– Я считаю, что еще одна деталь заслуживает внимания, – сказала Ким. – Своих двух первых жертв снайпер лишил жизни, произведя выстрел в голову, а Максимилиан Герке был убит выстрелом в сердце. Его отец рассказывал, что у Максимилиана было больное сердце.

Боденштайн поднял взгляд.

– Пока ему пару лет назад не пересадили донорское сердце, – сказал он.

– Возможно, преступник знал об этом и целенаправленно намеревался разрушить донорское сердце, – предположила Ким, – чтобы показать, что может все.

На какое-то время в комнате воцарилась тишина.

– Возможна связь между жертвами! – Боденштайн вскочил и подошел к доске. Его глаза горели от волнения. – Первый след!

Он указал на имя Маргарет Рудольф.

– Ее муж – хирург-трансплантолог, а нашей последней жертве пересадили донорское сердце! Это не может быть случайностью!

Пальцы Остерманна бегали по клавиатуре.

– «Профессор Дитер Пауль Рудольф, родился в 1950 году в Марбурге», – прочитал он вслух и свистнул.

– Он корифей в медицине! Среди прочего работал вместе с Кристианом Барнардом [18] в Кейптауне, потом в Университетской больнице в Цюрихе и в Университетской клинике Гамбург-Эппендорф. Он разработал несколько новых методик и считается одним из лучших специалистов в области трансплантации сердца в Германии. С 1994 года он был главврачом Франкфуртской клиники неотложной помощи. В 2004 году он начал работать в частной клинике в Бад-Хомбурге и продолжает там трудиться до сих пор. Он написал десятки книг и получил массу наград.