Живые и мертвые классики

Но есть основание думать, что иные его почитатели не захотят или не решаться последовать собственному примеру исследователя даже там, где необходимость этого совершенно очевидна. Так, в последней прижизненной публикации «Миф о 1941-м годе» («Завтра» № 4, 2001) Кожинов писал, что за все время Отечественной войны лишь двум генералам было присвоено звание Маршала Советского Союза — Г.К.Жукову и А.М.Василевскому. Это не так. Во-первых, за Жуковым и Василевским 6 марта 1943 года третьим маршалом военных лет стал Верховный Главнокомандующий. Во-вторых, после этого в 1944 году звание Маршалов Советского Союза получили еще шесть генералов: И.С.Конев — 22 февраля 1944 года, Л.А.Говоров — 18 июня 1944 года, К.К. Рокоссовский — 29 июня 1944 года, Р.Я.Малиновский — 10 сентября 1944 года, Ф.И. Толбухин — 12 сентября 1944 года и К.А.Мерецков — 26 октября 1944 года. Я уж не говорю о том, что в это же время три генерала стали Главными маршалами своих родов войск: Н.Н.Воронов — артиллерии, А.Е.Голованов — авиации, А.А. Новиков — авиации. К тому же еще 12 генералов стали «рядовыми» маршалами родов войск. Ничего удивительного: армия была большая, война — долгая. И были эти маршалы в большинстве своем лет сорока пяти, а то и сорока: А.Е. Голованов, маршал авиации Н.С. Скрипко или маршал войск связи И.Т. Пересыпкин. Таких воспитала «безбожная советская власть», таких выдвигал Сталин… Ошибка Кожинова в этом вопросе представляется мне даже загадочной. Крайне странно, что никто из сотрудников редакции, через чьи руки прошла статья, не знали хотя бы о том, что Рокоссовский стал маршалом во время войны, но вот же — из почтения никто не поправил…

Но вопрос о маршалах, что ж, это частность, хотя и досадная. Дело серьезней, когда Кожинов, рассуждая о том, что-де после каждой революции рано или поздно приходит реставрация, пишет: во Франции после революции 1789 года реставрация наступила довольно скоро, а у нас «нечто подобное реставрации началось только в 1991 году, то есть не через четверть века, а через три четверти.» Это не так. У нас было не «нечто подобное реставрации», а отказ от многих революционных крайностей, излишеств, и началось это не в 91-м году, а в июле 1934-го, т. е. через 17 лет— с решительной критики Сталиным статьи Энгельса «Внешняя политика русского царизма». Первый коммунист страны писал в том же примерно духе, как напомнил Кожинов, что и непротивленец Лев Толстой при чтении «Истории» С.М.Соловьева: сплошь негодяи да прохвосты, а кто же создал великую империю?

Вслед за статьей Сталина разумно и постепенно были возвращены звания маршала (1935), генерала (1940), офицера (1941–1942)… Впрочем, еще в начале двадцатых годов мы напевали: «Ведь с нами Ворошилов — первый красный офицер…» Уже в войну были учреждены ордена Суворова, Кутузова, Александра Невского (все три — в 1942 г.), орден Славы на георгиевской ленте (1943), введены погоны (1943), ордена Ушакова, Нахимова (оба — в 1944 г.), была поддержана церковь, избран патриарх, отменен запрет на колокольный благовест (все это в 1943 г.), Красная Армия стала Советской (вскоре после войны) и т. д. вплоть до восстановления новогодней елки (1936), запрещенной, между прочим, не большевиками в 1917-м, а царским правительством в 1914-м как католической затеи. Это стояло в одном ряду с такими суперпатриотическими делами того времени, как переименование Петербурга… А что произошло в 91-м? Обкомовский алкаш в одночасье и самодурно навязал стране ненавидимые народом старый имперский герб, власовский флаг и даже обращение «господин», которого разумные люди до сих пор чураются и при всяком удобном случае стеснительно заменяют его словами «друзья», «коллеги» и т. п.

Но читаем дальше: «Относительно быстрая реставрация во Франции определялась, конечно же, ее военным поражением в 1812–1814 годах, и если бы в 1941—1945-м мы не победили, а потерпели поражение, у нас произошло бы то же самое». Что — то же самое? Во Франции вернули Бурбонов, и это сделали сами французы. А у нас немцы вернули бы Романовых и весь прежний строй? Примерно так считает и Солженицын: «Подумаешь, что за беда, если бы победили немцы! Справляли елку на Новый год, стали бы, как при царе, на Рождество». Но даже он не думал, что фашисты вернут Романовых, ибо тут же добавлял: «Вешали портрет с усами, стали бы вешать с усиками», то есть портрет того самого, кто еще до нападения на нас изрек: «Россия должна быть уничтожена!» Со всеми ее Романовыми в прошлом и большевиками в настоящем, со всеми орлами и красными знаменами. Тут Кожинов решительно противоречил самому себе…