Живые консоли

Вероника пожала плечом и рассеянно провела взглядом по стенам, тут же вычленив из паутины мелких трещин нечто, напоминавшие примитивные рисунки. Часть из них была выполнена, видимо, когтями (такие царапины она уже видела) и демонстрировала различные стадии похищения яйца из гнезда «зауропода». Некоторые изображения были сделаны чем-то вроде ледоруба – они состояли из чередующихся выбоин, но в целом выглядели даже «профессиональнее», чем «когтевые» рисунки. Штрихи третьих представляли собой широкие полосы, почти теряющиеся – по причине своих сглаженных краев – на фоне багровой стены.

– Видишь, тут у каждого класса организмов своя техника, – пояснил Санчес и провел ладонью по камню. – Тебе, может быть, кажется, что тут нарисована полная чушь, но это не так. Все это нормальные твари, они на самом деле существуют на моем узле. Правда, некоторые уже успели сильно измениться, а некоторые вовсе вымерли под гнетом враждебных организмов. Царапинами рисует охотник, выбоинами – рыболов, а гладким барельефом – самка.

– Я все еще ничего не понимаю, – сказала Вероника.

Твари тем временем насытились и стали расползаться по углам пещеры, волоча по камням набитые пищей брюха. Помимо охотника, упавшего сквозь девочку, тут имелись еще три существа: рыболов (заметный наличием лишней «руки» – подобием гарпуна; кстати, где он отыскивает свою рыбу?), приземистый подвижный детеныш и самка, пухлая и мохнатая.

– Где разум-то?

– А рисунки на стенах? – поразился Санчес. – Ты что, не изучала человеческую историю? У них и язык есть, только нам его не понять – они, конечно, телепаты. Распечатка выдает только аналоговую диаграмму, но чтобы в ней разобраться, нужен специалист по нейролингвистике. Ладно, не веришь – не надо. Собственно, я тебя сюда даже не за этим позвал. А затем, чтобы ты сама увидела следы хакеров.

Тут уж девочка слегка заинтересовалась, хотя и продолжала считать дизайнера чудаком, гоняющимся за химерами.

– Вся эта быстрая эволюция – результат деформации физических законов этого мира, – горячо продолжал Санчес. Он уселся на камень в полуметре от самки, которая, повозив языком по морде малыша, принялась обходить стену в поисках свободного места. Или она просто любовалась картинами? – Я установил их такими, что суммарная энергия узла постоянно колеблется. Она то падает, то вновь поднимается почти до прежнего уровня. Почти! А должна была подняться до начальной отметки! И я думаю, что мутации микроорганизмов в моем бульоне начались именно поэтому.

– Почему, не поняла?

– Да потому, что общая энергия узла стала падать! Пусть очень медленно, но все же. Скалы стали разрушаться! Тх пространственная сетка непрерывно подвергается внешним напряжениям. – Вероника в тревоге обвела взглядом пещеру, выискивая коварные трещины в потолке. – В построенной мной модели – хорошо, вру, я позаимствовал ее на узле геофизической компании – расшатываются межмолекулярные связи. А не так давно, в какой-то момент, отток энергии создал резонансный отклик в системе. Случилось это чуть больше месяца назад, и хорошо, что меня в это время тут не было! Кто знает, вдруг сигнал проник бы сквозь образ прямо в мой мозг, и стал бы я тогда психопатом. А может, гением.

– Ничего не понимаю, – сказала девочка. – Ты, наверное, перестал отчислять взносы своей энергетической компании!

– Чушь. Я несколько раз проверял банковские трансакции, там все чисто. К тому же они просто заморозили бы мой узел до момента расплаты.

– А как поступает энергия в твой мир? – спросила Вероника. Она едва ли поняла две трети из сказанного приятелем, но тому все же удалось передать ей свою озабоченность и уверенность во внешнем вмешательстве.

– Через красный карлик. Ты мне скажешь – таких не бывает, ну и ладно.

Вероника и не подумала усомниться в существовании «красных карликов», поскольку понятия не имела, что вообще это может обозначать, кроме приземистых людей красного цвета.

– А разве бывают? – полюбопытствовала она.

Ей надоело стоять перед Санчесом, и она села на соседний камень, относительно чистый. Обитателей пещеры слабо кряхтели и шевелились во сне, подрагивая конечностями. Только самка по-прежнему обнюхивала трещины – возможно, выискивала каких-нибудь местных червей-камнеедов, – но и она, похоже, скоро собиралась прилечь.