Живые: Мы можем жить среди людей. Мы остаемся свободными. Земля будет принадлежать нам. Мы будем любить всегда

– Витамины надо было получать на Втором уровне. Теперь тут не до витаминов.

Маша ничего не сказала, повернулась и ушла к плите, в общую комнату.

Федор тоже промолчал. Сидел, уткнувшись в планшет, покачивал слегка стопой – его растоптанные кроссовки стояли у порога, раскидав в стороны черные шнурки.

– Странно, – сказал вдруг он.

– Что? Нашел дверь?

– Нет. Увидел людей на Третьем уровне.

– Да ты что? – Таис дернулась, глянула через его плечо на экран.

Так и есть, две красные точки. Пустые проходы, много пустых проходов. И в одной комнате две красные точки.

– Кто это может быть? Ведь не было еще Праздника выпускников.

– Вот и я не могу понять. Может, это комнаты Изоляции? Кажется, так. Давненько в них никого не было.

Таис присмотрелась, после резко выпрямилась.

– Это не комнаты Изоляции, они на другой стороне уровня. Это комнаты рядом с Последними Распоряжениями. Прямо за стеной зал, где делают инъекции. А дальше, сам знаешь, – камеры крематория.

– Думаешь, этих двоих решили усыпить раньше срока?

– Федь, а ты не можешь найти какую-нибудь информацию об этом? Сколько детей выпускают в этом году?

– Трое. Всего трое. Колючий говорил, что его соседке по комнате должно исполниться пятнадцать.

– Может, двоих решили убрать пораньше? Я сегодня утром стукнула по морде одну из них, ту самую, что подняла крик вчера у автоматов с шоколадом. Вдруг это ее забрали, за беспорядок? Тогда даже не жалко, если честно.

– Не говори ерунды. Надо пойти и узнать.

– Ага, прямо сейчас. Взяли и пошли, как нечего делать. – Таис ехидно усмехнулась и шумно отхлебнула из кружки.

– Ну… Сначала надо поговорить с Вальком, выбрать проходы, отключить датчики. Решить, кто пойдет.

– Теперь я скажу, что начинается. Лишняя возня.

– Ничего не поделаешь. Надо выручать людей.

– Да какие они люди? Они еще дети. К тому же уверенные, что Моаг приготовил им большое будущее.

Сказав это, Таис вспомнила синие глаза рыжеволосой девчонки, полные возмущения и презрения. Вот что она думает теперь, когда сидит взаперти и мечтает о том, чтобы пришли взрослые и выслушали ее? Какие мысли рождаются в ее умной голове?

– Этот год какой-то странный, – пробормотал Федор и, прихватив планшет, вышел из спальни.

2

Черный обогреватель исправно выдавал струи теплого воздуха, и язычки пламени на его экране вытягивались в странной однообразной пляске. Каждый раз, глядя на них, Таис думала, что никогда не видела настоящего огня. Ни разу в жизни. И, видимо, так и не увидит. Федькина флешка, сгоревшая в дверном замке, не в счет.

Мусоросжигательная печь тоже не считается, там не огонь, там лазерные распылители, в которые роботы ловко закидывали рассортированный мусор. Может, где-то на Земле жгут костры, чтобы согреться, но на станции это невозможно. Как невозможно поплавать в океане, постоять под дождем. Разве что на звезды можно было смотреть, пока жили на Втором уровне. Была там небольшая библиотека бумажных справочников, окно в ней – огромное, полукруглое – занимало полстены. Каждый мог прийти и посмотреть на космос.

Таис космос казался однообразным и скучным. Ничего нового и интересного, все одно и то же. Наверное, люди на Земле считают, что и огонь – тоже однообразно и скучно. Привыкли к нему, как дети на корабле привыкли к бесконечным звездам.

Таис присела на корточки рядом с обогревателем и протянула руки к отверстию, из которого выходили струи теплого воздуха. Очень теплого, почти обжигающего. Рядом на полу пристроились мальки со своими фантиками.

– У тебя рыба!

– Это не рыба, сначала было ребро! Надо переиграть!

– Нечего переигрывать!

Спорили культурно, не пихались, не обзывались. Закон все еще владел умами мальков, все еще диктовал свои правила. А вот дикие быстро освободились и от Закона, и от правил. От нормальных отношений тоже.

Может, и есть в Законе какой-то смысл? Не зря, наверное, Моаг его придумал. Иначе как остановить таких, как дикие? Ума нет, делают, что хотят. И уже, наверное, никогда этот ум не появится. Так и останутся придурками.

Не надо было Вальку и Федору их выводить. Всем диким уже исполнилось больше шестнадцати. Здоровые парни, вечно грязные, вечно смеющиеся из-за каких-то своих глупостей. Еду они добывали на мусорке. Видимо, считали, что это и безопасно, и хорошо. Жили отдельно от остальных – они сразу решили жить отдельно, как четыре друга.

Одергивая края толстовки, Таис подумала, что таким жизнь вовсе ни к чему. Пожили пятнадцать лет – и хватит. Нечего место зря занимать.

Но на базах правило – выводить всех, кого получится. В прошлый год не удалось никого – дети сами не захотели выходить. Набросились с кулаками, подняли крики. Федька и Колька тогда еле унесли ноги. Наверное, это к лучшему: вдруг попались бы опять такие, как дикие.

Из спальни Валька доносились голоса – обсуждали, видать, как будут выводить тех двоих, что застряли на Третьем уровне. Федор пойдет непременно, он всегда участвует в опасных вылазках. А ее, Таис, не берет.

Пойти хочется. Что толку сидеть весь день тут и слушать, как мальки хлопают фантиками об пол? Еще, чего доброго, Маша попросит помыть полы или вытереть стол…