Живые: Мы можем жить среди людей. Мы остаемся свободными. Земля будет принадлежать нам. Мы будем любить всегда

– Я пойду тоже, – спокойно сказал Федор, не отрывая взгляда от экрана, – у пятнадцатых приоритетной задачей является погрузка крейсеров и безопасность Третьего уровня. А у двенадцатых, видимо, безопасность детей и выполнение задач, связанных с детьми. Можно перебросить всех пятнадцатых на крейсеры, попробовать по крайней мере. Выручать надо на Третьем, там нет детей, там никто не будет мешать.

– Кроме пятнадцатых. А это такая мелочь, – снова съехидничала Таис.

– Пробуем на Третьем, – решительно сказал Колючий, – у нас должно получиться.

– Хорошо бы, – тихо ответил ему Федор.

– Как вы попадете на Третий уровень? – спросил Илья.

– У нас есть программы, съедающие файлы замковой системы. Нет установочных файлов, вся система рушится, и двери открываются. Правда, Моаг быстро ставит новую, это минутное дело. Но, пока он ставит, мы уже на уровне. Надо только продумать отход.

– Снова через лифт?

– Правило охоты номер один, – Федор оглянулся и посмотрел в глаза Ильи, – никогда не уходи одним и тем же путем. Особенно с Третьего уровня. Дорог должно быть несколько. Меняй варианты, иначе ты труп в первую же свою охоту. Мы все подготавливаем тщательно, чтобы быть уверенными, что наш человек вернется. Но иногда возвращаются не все.

– Из-за таких дураков, как Эмма, – добавила Таис.

– Кто еще пойдет? – спросил Колючий, оглядывая всех.

Валёк только пожал плечами. Маша, стоявшая у самого дверного проема, даже не шелохнулась. Где-то в глубине общего помещения журчала вода: видимо, Нитка мыла посуду после завтрака. Она не интересовалась выводом новых людей. И правильно, зачем ей это все нужно? Как говорил Валёк, какого черта?

– Значит, идем вдвоем, да? – уточнил Колючий.

– Значит, вдвоем, – согласился с ним Федька.

– Я вам все сделал, – сказал вдруг Валёк, – составил распределение для пятнадцатых, коридоры у лифтов D и Е будут свободны. Эти лифты дальше всех от платформы для приемки грузов. Мимо них Эмму проведут обязательно. А потом вы можете делать что хотите. Мне по большому счету все равно, выведете вы ее или нет. Я рисковать ради кого попало не собираюсь. И Тайке тоже все равно. Верно, Тай?

– Тебе-то какое дело, все равно мне или нет?

– Да это я так, к слову, не бери в голову.

Таис посмотрела на значки и окошки открытых файлов на экране, окруженном слабым зеленоватым свечением, убрала падающую на лоб челку и подумала, что уже ненавидит эту Эмму. Потому что Федор снова будет рисковать. И Колючий тоже. И ей, наверное, тоже придется идти вместе с ними, не отпускать же их двоих.

5

Два старых нейтфона Федор хранил в сундуке Таис, том самом, что стоял под кроватью. Иногда Таис доставала эти тонкие широкие пластинки – очень широкие, сейчас таких моделей не выпускают – и смотрела фотографии и игры.

Голографической системы на этом старье не было, потому приходилось довольствоваться сенсорным тонким экраном. На четких снимках стояли мужчина и женщина. Оба молодые, красивые. В разных позах, в коридоре корабля, на ступеньках крейсера, который, видимо, находился в каком-то ангаре. Несколько фотографий в помещениях станции. Наверное, это был «Млечный Путь», потому что знакомые два треугольника на нашивках формы этих людей можно было легко рассмотреть.

Фоток было мало: наверное, не успели еще нафотографировать. Где сейчас эти люди? Кто они такие? Какое отношение имеют к Моагу?

Ни Федор, ни Таис не смогли этого понять. Информации на нейтфоне не было почти никакой, кроме нескольких фоток. Даже музыки не было.

Второй нейтфон вообще оказался девственно-чистым. Его иногда использовали во время охоты. Вот и в прошлый раз, когда Таис добывала еду рано утром, Федор брал его с собой.

Коммуникатор-нейтфон с фотографиями не трогали, берегли. Почему – Таис не могла себе объяснить. Что-то было в этих фотографиях, что-то, что говорило о том, что существует еще мир, кроме станции Моаг. Мир, в котором люди могут вырастать и становиться взрослыми.

Когда наконец Валёк и Федор свернули голографический экран и спальня опустела, Таис вытянула нейтфон с фотографиями, улеглась на кровать и принялась снова просматривать снимки. Если бы можно было хотя бы узнать, кто эти люди…

На устройстве хранилось всего одно текстовое сообщение. Номер, с которого оно пришло, не отвечал. Ничего, даже не было слов о том, что абонент недоступен или связь временно нарушена из-за помех в космосе.

Сообщение содержало странный символ, и Таис не могла понять, что оно означает. Значение этого сообщения терялось, как потерялись в космосе дети со станции «Млечный Путь».

«Я – знак “сердечко” – тебя». Вот и все сообщение. Что это значит? Зачем ставить между этими местоимениями знак, обозначающий внутренний человеческий орган?

Смысла в этом не было никакого. Таис и не пробовала его отыскать. Но иногда, когда становилось совсем тошно, она доставала нейтфон и перечитывала странный текст. Вновь и вновь.

«Я – “сердечко” – тебя».

Что это значит?

Федор о чем-то договаривался с Вальком в коридоре. Когда он вернулся, Таис сунула коммуникатор под подушку и сказала:

– Я иду с вами.