Живые против зомби. На заре заражения

Андрею не понадобилось много времени. В команду сразу же вошли Мария Снегирева и Иосиф Бец – друзья и коллеги, им молодой ученый доверял больше всего. Третьим помощником Кузнецов взял Игоря Семина, умного спокойного парня, ответственного, исполнительного и лишенного лидерских качеств – он должен был стать этакой рабочей лошадкой в их команде.

Альберт Борисович с Андреем и его группой закрылся в своем кабинете на целый час. Ученые детально прорабатывали план исследований, распределяли роли, сроки, методы. На самом деле, распознать жизнь было не такой простой задачей. На это могли уйти целые недели опытов.

Команда Андрея незамедлительно приступила к исследованиям. По приказу профессора рабочий день группы был увеличен на два часа, теперь они должны были приходить на час раньше, а уходить с работы на час позже. Доступ к образцам имели только они пятеро. В лаборатории начался ропот, но Альберт Борисович в жесткой форме объяснил, что он персонально несет ответственность за образцы грунта и не позволит устраивать тут колхоз:

– Эта группа будет заниматься изучением, если она достигнет успеха, премии получат все, если ее работу признают неудачной, отвечать будем только я и Кузнецов. Вопросы еще есть?

Разговоры умолкли, только в курилках, озираясь, некоторые сотрудники говорили друг другу шепотом:

– Как хорошо без него было, работай и работай, никто тебя не строит.

– Говорят, его в бюро национальной безопасности завербовали, теперь везде шпионы мерещатся.

– Грунт марсианский охраняет как государственную тайну.

– Уволюсь я, надоело с этим самодуром работать.

Стиль управления Альберта Борисовича нравился не многим, но в Академии признавали его эффективность, иначе бы давно уже сняли с занимаемой должности. Чиновники отдали образцы в его лабораторию, исходя из двух соображений.

Во-первых, всем было прекрасно известно, что Хаимович – фанат своего дела, одна из самых светлых голов своей отрасли. И если жизнь в марсианском грунте все-таки есть, то Альберт Борисович найдет ее быстрее других. А значит, лавры успеха разделит вся Академия.

Во-вторых, в случае неудачных результатов работы это будет поводом наконец-то сместить Хаимовича с поста заведующего лабораторией.

Профессор понимал свое положение и решил выжать из этого проекта максимально возможный КПД, пусть даже ценой испорченных отношений с некоторыми сотрудниками.

Андрей с командой разделили марсианский грунт на несколько частей, и каждый изучал свою крупицу.

– Работа как у Золушки, – не отрываясь от микроскопа, сказала Маша.

– Что? – Не понял Андрей.

– Сказок не читал? «Золушка» называется. Там злая мачеха смешала горох с крупой и велела своей падчерице разделить их. И мы тут отделяем песчинки от камушков.

– Ясно. Ну, значит, все мы тут – Золушки.

– А я хочу быть прекрасным принцем, – буркнул Ёся.

– Еще один любитель сказок, – усмехнулся Кузнецов, – если найдешь доказательства жизни в этой пыли, то будешь и принцем, и королем, да хоть королевой!

– Да… влажность нулевая. А если учесть, какие условия там, где его взяли, мало кто захотел бы так жить, – вздохнул Бец, вытирая испарину со лба.

– Игорь, как у тебя? – Андрей решил перевести разговоры в деловое русло.

Семин проводил лучевую диагностику своей части грунта:

– Пока ничего не найдено… отдельные химические элементы, ни признаков белковых тел, ни следов вируса… ничего.

Руководитель группы вернулся к изучению своей крупицы:

– Альберт Борисович сказал, что это как искать иголку в стогу сена. Чисто теоретически может быть всего одна бактерия на тонну этого грунта.

– Спасибо, Андрей. Обнадежил, ты умеешь воодушевить, – слегка язвительно прощебетала Маша.

– Но зато, если эта иголка окажется в нашем стогу, а не в американском, японском или английском – вот тогда мы все станем прекрасными принцами, а ты Маша – королевой, – подмигнул коллеге Кузнецов.

Румянец заиграл на щечках девушки.

– Ладно, давайте искать «иголку», не отвлекаемся, – Андрей хлопнул в ладоши, подбадривая команду.

Через несколько минут вошел Хаимович. Он был явно очень взволнован, хотя тщательно пытался это скрыть:

– Андрей, ты выделил часть образцов для меня?

– Вы хотите? Я думал, Вам с микроскопами возиться не по должности, Альберт Борисович.

– Андрей, пусть лошадь думает, у нее голова большая… а ты, пожалуйста, выдели мне часть проб. Дай старику потешиться, поглазеть на пылинки. Помести образцы для меня вот в эту капсулу. Завтра начну наблюдение, кто найдет вперед меня – годовая премия. А сегодня уйду пораньше.

– Хорошо, я понял, до свидания, – кивнул первый помощник профессора.

Альберт Борисович спешно покинул лабораторию.

– Странно, – сказал Ёся, – сегодня утром говорил, что надо вкалывать по максимуму, а сам ушел пораньше.

– Так вкалывать надо нам, мы делаем черновую работу, – попытался оправдать начальника Кузнецов, – наша задача – как можно быстрее найти жизнь. Я думаю, со всеми имеющимися у нас методами, на это достаточно два-три дня, она тут либо есть, либо нет. А вот если мы найдем что-нибудь стоящее, тут уже подключится профессор.