Живые тридцать сребреников

– Крещение – не формальное членство в каком-то обществе или партии, это вхождение в новый опыт жизни – жизни с Богом. Крещение не спасает человека от неприятностей земной жизни, не гарантирует здоровья, материального и семейного благополучия. Господь прежде всего печется не о том, чтобы у Его чада было все в изобилии, а о том, чтобы душа не забывала о небесной Родине. Процитирую святителя Игнатия-Брянчанинова: «Силы и время употреби на стяжание молитвы, священнодействуй во внутренней клети. Там, в тебе самой, откроет молитва зрелище, которое привлечет к себе все твое внимание: она доставит тебе познания, которых мир вместить не может, о существовании которых он не имеет даже понятия».

Мира не столько понимала, сколько просто внимала. Каждое слово было откровением, чей смысл постигался с задержкой, через осмысление сердцем.

Вик видел, что с ней происходит. Он заговорил о Сергее:

– Вы с мужем – одна плоть, ты должна любить и почитать его. Любовь к одному – часть большой любви ко всем. Бог есть любовь. Сергей – твой единственный мужчина, твой муж, и как мужчину ты должна любить его и только его. В то же время, помни великие слова: «Возлюби ближнего своего». Вдумайся в них, пойми их не умом, а сердцем. «Если раздам все имение мое, а любви не имею – нет мне в том пользы». Любовь выше правил. Она выше всего. Главное – это не перепутать любовь и «любовь». Тот, кто любит всех, лучше всех сможет любить одного, потому что любовь к одному без любви ко всем – это не любовь, а чистой воды эгоизм. Ищущий плотского наслаждения не может любить другого, на самом деле он любит только себя. Любовь и эгоизм – понятия взаимоисключающие.

Так для Миры началась новая жизнь – жизнь с Богом и в Боге. Каждый день приносил новые знания и открытия. Теперь Мира знала, что в мире ничего не происходит напрасно. Одни события происходили, чтобы вернуть на нужный путь, другие были призваны научить.

Оказалось странным, что не обряд и сам факт крещения оказали на нее влияние, не слова Вика и не новые знания. Однажды ночью она проснулась и словно прозрела. Как же все просто. Душа бессмертна, а земная жизнь – лишь краткий миг, это экзамен на то, что можно дать этой личности в будущей жизни.

Мир менялся в глазах, все становилось на свои места. И все становилось проще. Мир – прост, это человек сделал его сложным, чтобы не видеть главного. Потому что главное требует внутренней работы, а людям это не нравится.

В моменты единения со Всевышним появлялось упоительное ощущение безмятежного счастья и свободы, которой никто не может отнять, осознание предельной защищенности, потому что сам Бог взял за руку и ведет к необычайной, ведомой лишь Ему цели. Это неповторимое состояние не передавалось словами и не выражалась знакомым набором эмоций. Чтобы ощутить, требовалось верить.

Язык не поворачивался назвать отца Виктора, как прежде, просто «Вик». Впрочем, про себя Мира иногда позволяла эту дерзость. К тому же, ей больше нравилось мягкое домашнее обращение «батюшка». Батюшка Виктор дал ей контакты двух христианок, встречи с ними еще больше обогатили знаниями традиций и смысла вероучения.

Сергей заметил произошедшие в ней перемены. Он ничего не сказал. Она вела себя, как подобает примерной жене, хотя и сетовала, что для полноты счастья необходимо венчаться. Для этого Сергею требовалось креститься. Он пообещал сделать это в Столице.

Сергею принадлежало тело, а душа – Богу. Мира не могла себя пересилить. Сергей был правильным, серьезным, страстным, заботливым, безмерно любящим, но он был не Вик. Точнее, не батюшка Виктор. Точнее… Прежний Вик – в виде олицетворения девичьих грез – ушел в прошлое, он не мог быть ее мужчиной, потому что ему пришлось бы рушить чужую семью, а это было невозможно.

Мысли иногда возвращались к Вику, Мира гнала их поганой метлой. Думать надо о Сергее.

Она думала. Если Сергей уверует, они сольются в едином порыве, вознесутся душами в неописуемые небеса, потому что муж и жена – одна плоть.

***

Переезд в Столицу дал много впечатлений глазам, при этом на душе царило спокойствие. Повеселило и одновременно опечалило появление Амелии в новом образе – бедняжка мечтала привлечь внимание Сергея похожестью на Миру. Нужно помолиться за нее, пусть и она обретет счастье – хоть какое-нибудь.

Как жаль, что большинство людей слепы.

С Сергеем было трудно. Он не понимал очевидного, истина еще не открылась ему, вопросы о религии поражали наивностью:

– Почему Бог допускает власть государства над людьми, это же прямое подавление их свободы?

– Государство и власть – не для постройки рая на земле, а чтобы не допустить ада.

Сергей кивал, но понимал ли?

– Хорошо, – говорил он, – а что скажешь о неверующих и, к примеру, иноверцах, которые жили и живут не по твоим религиозных правилам, а просто по совести. Они правильные, честные, добрые, не совершают плохих поступков, всем помогают. Окружающие их любят и уважают. Им приготовлено место в аду?

«По твоим» – резануло ухо. Сергей вроде бы рядом, но как же он далеко.

– А ты взял бы их в рай?

– Конечно.