Живые

Первый поворот, второй, третий. В одном из коридоров Эмма заметила небольшой лаз над трубами. Он сворачивал куда-то в темноту, но там дальше и чуть выше виднелся тусклый свет. Отбрасывал блики на гладкие бока труб, и Эмма улыбнулась. Раз трубы блестят, значит, по ним часто лазят, потому и отполировали до блеска. Значит, тут наверняка есть проход. Вот сюда и надо повернуть. Пролезть по трубам – а на них действительно ни пылинки – и туда дальше, к свету. Попасть хотя бы на Второй уровень, а там уже можно обратиться к донам за помощью.

Двигаться в темноте оказалось неудобно. Жаль, что нет фонарика, сейчас бы пригодился. Надо, видимо, придерживаться этих самых труб, а они приведут куда надо. Эмма изредка прикасалась к ним рукой и чувствовала мягкую пыль. Здесь, в темных коридорах, все в пыли, и эти трубы тоже. Тут, значит, через трубы не перелазили очень давно, слой пыли толстенный. Может, повернуться и поискать другой путь? Но еле заметный отблеск света звал вперед. Идти туда? На свет? Наверняка туда, раз есть свет, значит, есть и проход.

Дорогу преградил еще один узкий лаз, и, пробравшись в него, Эмма оказалась в широком коридоре, похожем на транспортный. Удобная резиновая дорожка, покрытая пылью, намертво сжатые огромные двери ангаров и несколько светящихся ламп почти на уровне пола, маленьких, прямоугольных.

Это был вспомогательный свет – стрелки-панели, показывающие, куда везти груз. А основное освещение на потолке – плафоны ртутных ламп – не работало. Коридор тянулся абсолютно ровной линией, никаких полукруглых загибов. Видимо, он пересекал и внутренний, и внешний круги корабля. Может, он точно ведет в заброшенные крейсерные шлюзы? И там, в этих шлюзах, есть еще шаттлы? Наверное, старые, вышедшие из употребления. Выкинуть их не решились – все-таки собственность Торговой гильдии. Потому убрали на Нижний уровень.

Эмма прошла еще немного вперед, удивляясь тому, как гулко звучат ее шаги. Остановилась и пригляделась. На полу лежали останки пятнадцатого андроида. То, что это именно пятнадцатый, можно было понять по форме оторванной головы, валявшейся рядом с туловищем. Покрытое пылью лицо, выдавленные из глазниц глаза, торчащие провода.

Сначала Эмма подумала, что здесь орудовали дети подземелья, но тут же отмела эту мысль. Слой пыли на туловище и на голове был таким толстым, будто эти останки робота пролежали здесь много лет.

Пол тоже покрывала пыль, и следы Эммы оставались на ней неясными отпечатками. Этот путь не ведет на Второй уровень, это точно. Надо поворачивать и возвращаться. Делать тут больше нечего. Бросив последний взгляд на длинный коридор, Эмма хотела уже вернуться, как вдруг заметила что-то странное. За останками робота лежал человеческий череп и несколько костей.

Эмма осторожно приблизилась. Череп оказался пробитым, как будто в него ударили чем-то тяжелым и острым. Он был не белый, как учебный муляж, а темный от какой-то грязи, хлопьями налипшей на него. Оголенные зубы скалились в жутковатой усмешке. Совершенно целыми сохранились только светлые, припудренные пылью пряди волос. Рядом – развороченная грудная клетка. Выломанные ребра, останки таза. Костей рук и ног нигде не было видно. Кто унес их, а главное – зачем?

Эмма вдруг почувствовала, как к горлу подкатила тошнота. Скелет весь был облеплен какими-то темными клочьями. Что это вообще такое? Может, остатки одежды? Или так выглядит кожа, когда… В общем, когда наступает смерть… Судя по всему, скелет лежал в коридоре очень давно. Чей он? Кого тут убили? И… кто? Дети подземелья к этой смерти точно непричастны.

Эмма подняла глаза на стену и увидела надпись, сделанную, видимо, рукой. Написано чем-то темным, почти черным. «Они здесь» – два слова, криво накорябанных на стене длинного грузового коридора. Зачем это писать? Кто это – «они»? Крейсеры, которые прилетали с товаром? Или роботы-андроиды?

Эмму пронзила догадка: это написал тот человек, чьи кости лежат сейчас, покрытые пылью. Написал своей кровью, перед смертью. Пытался, видимо, донести что-то важное, если выводил буквы, несмотря на предсмертную агонию.

«Они здесь» – это важно? Настолько важно, что надо было писать, макая палец в собственную кровь? Что произошло в этих коридорах? И почему кости лежат отдельно друг от друга? Кто их разбросал?

Вокруг стояла ватная тишина. Такая же плотная, как слой пыли на полу. И в этой тишине Эмме вдруг почудился звук дыхания. Кто-то вдыхал и выдыхал воздух. Медленно, с паузами. Тяжело и длинно.

Бросив последний взгляд на человеческие кости, Эмма побежала прочь. Тум-тум… – загрохотали ее кроссовки. Но теперь уже не до конспирации, только бы выбраться из этого жуткого коридора. Только бы не потеряться. Вот он лаз – сорванная панель. Оказывается, Эмма пробиралась сюда через систему закрытых коммуникационных ниш. В проломе виднеются ряды труб и какие-то толстые разноцветные кабели, наверное электрические. Ей нужно влезть туда и двигаться во тьме обратно тем же путем, которым пришла. Только бы не заблудиться и не потеряться! Только бы найти базу!