Жизнь

– Заходи…купила?

– Пожалуйста – ответила я и отдала ей пару пирожков в пакете.

Я стояла возле стола и смотрела, как она достает пирожок и с жадностью откусывает огромный кусок.

– Я тут взглянула – стала говорить она, причмокивая – конечно, мест мало…Большинство распределены для самых активных наших студентов, но есть одно место, куда могу тебя порекомендовать. Ты же у нас по специальности психиатрия? Я правильно понимаю?

«Знала я ваших активных студентов – думала я – выписку из приказа ректора для направления в интернатуру на вакантное место получают активные благотворители по улучшению условий обучения в вузе».

– Да, психиатрия, все точно – ответила я.

– Есть тут одна деревенька в Карелии – начала она – так при въезде туда находится психиатрическая лечебница. В деревне найдешь жилье, думаю, это не проблема…интернатура, потом ординатура, а потом и молодой специалист. В деревнях врачей мало, потом государство квартирку выделит…ну как? Устраивает?

– В деревню? – переспросила я.

– Многие уезжают и хорошо устраиваются. Других вариантов у меня для тебя нет.

– А в Санкт-Петербурге нет мест? – спросила я, хватаясь за последнюю надежду.

– Дорогая моя, эти места давно распределены. Есть студенты, которые действительно этого заслуживают. Их успеваемость говорит об этом.

– Но по успеваемости у меня все хорошо.

– Есть более активные студенты значит.

– А в чем же заключается эта активность? – вырвалось у меня.

Она слегка покраснела, поправила волосы и, улыбнувшись, произнесла:

– Нужно было лучше учиться Савинская. Если вам не дали хорошего места, значит, есть студенты с более высокими показателями. Вы должны благодарить меня за то, что я трачу на вас свое время. Хотите, ищите сами место.

Спорить было бессмысленно. Да и кто бы меня взял без рекомендаций.

– Хорошо…у меня выбора нет…

III

Сентябрь. Утро. На улице дождь. Я не хочу вставать с постели. Сегодня день моего отъезда на практику, и я должна освободить квартиру. Из моих вещей лишь старый чемодан, стоящий у двери, отчего кажется, что я здесь и не жила. Я смотрю на часы – почти десять. Хозяйка квартиры должна прийти к одиннадцати, поэтому я заставляю себя встать с постели.

Я собираю постель и иду на кухню. В холодильнике пусто. Я достаю пакетик чая и две завалявшиеся в сумке конфеты.

Одиннадцать. Звонок в дверь. На пороге хозяйка.

– Утро доброе… – произносит она равнодушно и проходит в обуви в квартиру.

– Доброе утро – также равнодушно отвечаю я и протягиваю ей связку ключей.

Она смотрит на меня, но ключей не берет.

– Сначала все осмотрю на предмет порчи имущества, а потом можешь идти на все четыре стороны.

Хозяйка квартиры была из рода тех людей, для которых деньги заменили и хлеб, и соль, и сон, и воздух. Она считала каждую копейку и на всем старалась нажиться. Иногда она доходила до крайностей. Как-то раз, вернувшись с лекций, я застала ее за чашечкой чая на кухне. Заметив меня, она открыла сервант и спросила:

– Что это?

– Где? – не поняв ее, спросила я.

– Хватит прикидываться! Где шестая чашка из серванта?!

Немного оторопев, я ответила:

– Я не брала вашей чашки. Я вообще сервант не открываю…

– Ну, ну…как же…она наверно сама, в воздухе растворилась. Если ты ее разбила, ты должна возместить ущерб! Сейчас!

Квартира мне была нужна, и я решила заплатить за пропавшую не по моей вине чашку, лишь бы остаться здесь до конца сессии. Я вышла в коридор, чтобы взять кошелек, но внезапно увидела чашку, стоящую на столе. Оказалось, что хозяйка пила из нее свой чай.

На этот раз все оказалось в полном порядке и я, взяв свой чемодан, отправилась на вокзал.

***

На вокзале было безлюдно. Человек пять расположились в разных углах вокзала, ожидая своего рейса. Я сбросила сумку с плеча, села на сиденье и достала телефон. До прибытия автобуса оставался час.

***