Жизнь Бенвенуто Челлини

Еще пришлось мне сделать то же самое и с другим, подобным этому, но дома я не разрушал; только выкинул ему все его пожитки вон. Поэтому госпожа де Тамп возымела такую смелость, что сказала королю: «Мне кажется, что этот дьявол когда-нибудь разгромит вам Париж». На эти слова король гневно ответил госпоже де Тамп, говоря ей, что я делаю только очень хорошо, защищаясь от этой сволочи, которая хочет мне помешать служить ему. Возрастало все пущее бешенство у этой жестокой женщины; она призвала к себе одного живописца, каковой имел жительство в Фонтана Белио, где король жил почти постоянно. Этот живописец был итальянец и болонец и был известен как Болонья; собственным же своим именем он звался Франческо Приматиччо.[337] Госпожа де Тамп сказала ему, что он должен был бы попросить у короля эту работу над фонтаном, которую его величество определил мне, и что она всей своей мощью ему в этом поможет; так они и порешили. Возымел этот Болонья наибольшую радость, какую когда-либо имел, и на это дело рассчитывал наверное, хоть оно и не было по его части. Но так как он очень хорошо владел рисунком, он обзавелся некоими работниками, каковые образовали себя под началом у Россо, нашего флорентийского живописца,[338] поистине удивительнейшего искусника; и то, что он делал хорошего, он это взял от чудесного пошиба сказанного Россо, каковой тогда уже умер. Возмогли вполне эти хитроумные доводы, с великой помощью госпожи де Тамп и с постоянным стучаньем день и ночь, то госпожа, то Болонья, в уши этому великому королю. И что было мощной причиной того, что он уступил, это то, что она и Болонья согласно сказали: «Как это возможно, священное величество, чтобы, как оно желает, Бенвенуто ему сделал двенадцать серебряных статуй? Ведь он еще не кончил ни одной? А если вы его употребите на столь великое предприятие, то необходимо, чтобы этих других, которых вы так хотите, вы себя наверное лишили; потому что и сто искуснейших людей не смогли бы кончить столько больших работ, сколько этот искусный человек замыслил; ясно видно, что у него имеется великое желание сделать; и это будет причиной того, что ваше величество разом утратите и его, и работы». Из-за этих и многих других подобных слов король, оказавшись в расположении, соизволил все то, о чем они его просили; а между тем он еще не посмотрел ни рисунков, ни моделей чего бы то ни было руки сказанного Болоньи.

XXVII