Жизнь бесконечна

— Я сказал: хорошо, дорогая! — поспешно ответил мужчина, уловив зарождающиеся гневные нотки в тоне жены и не став дожидаться своей очереди после ни в чем не повинных птиц. — Я обязательно поговорю с нашим сыном о недопустимости ночных бдений у телескопа.

— Я рада, что здравый смысл все-таки восторжествует в нашей семье, — сухо заметила женщина. И неожиданно улыбнулась, сразу значительно помолодев и став похожей на озорную девчонку. — И, кстати, балетные тапочки называются пуанты.

— Буду знать, — с облегчением вздохнул мужчина, радуясь тому, что гроза прошла стороной. — А птицы этим утром поют просто замечательно!

— В этом я с тобой согласна, дорогой.

— А в чем моя любимая жена со мной не согласна? — уловив нотки недосказанности в голосе жены, спросил мужчина. Как все ученые, он был любознателен, иногда даже во вред себе.

— Во взгляде на будущее нашего сына, — с удивлением посмотрев на мужа, как будто поражаясь его непониманию, сказала она. — Ему не стоит забивать себе голову космосом. А тебе не стоило бы потакать ему в этом.

— А ты не находишь, что мальчик имеет право сам выбрать свое будущее? — как можно мягче спросил он.

— Разумеется. Но…

Она не договорила. В кухню вошел высокий черноволосый мальчик, внешне поразительно похожий на мать, но чем-то неуловимым напоминающий отца — быть может, глазами, вернее, тем, как он смотрел на окружающий мир, проницательно и с любопытством. Он с насмешливой укоризной посмотрел на родителей, как будто понимая, что их утренний разговор относится к нему, и сел за стол. Мальчик предвидел, что их очередному спору не суждено разразиться ссорой, потому что в итоге отец всегда уступал матери, так как безумно ее любил, а потому не беспокоился.

— А что у нас на завтрак? — спросил он, хорошо зная, как улучшить настроение матери. — Предупреждаю, я голоден, как волк! Могу съесть даже слона, если ты, мама, порежешь его на маленькие кусочки.

— А мама сказала, что ты спишь, как сурок, — обменявшись с сыном многозначительными взглядами, словно два заговорщика, сказал отец. Они понимали друг друга без слов. — Насколько мне известно, сурки слонами не питаются.

— Вы ошибаетесь, мои дорогие родители, — улыбнулся мальчик, с аппетитом вгрызаясь в огромный бутерброд, который подала ему мать. Кроме густого слоя масла на хлебе лежали громадные куски колбасы и сыра. — Я давно уже встал и даже сделал зарядку и принял душ.

— А постель заправить не забыл? — строго спросил отец, обменявшись удивленными взглядами уже с женой.

— Первым делом.

— Какой молодец! — не удержался он от похвалы, забыв о том, что воспитательный процесс ребенка должен быть как можно более строгим. Жена как-то говорила ему об этом, ссылаясь то ли на великого педагога Макаренко, то ли на какого-то библейского старца. У него самого было другое мнение, но он, по обыкновению, не стал противоречить. Он был непреклонен только тогда, когда дело касалось науки.

— Дмитрий! — предостерегающе произнесла женщина, с укоризной глядя на мужа.

— Что, дорогая?

— И это все, что ты хотел сказать нашему сыну? — многозначительным тоном спросила она.

— Разумеется…, — начал он, но осекся под негодующим взглядом жены, который не предвещал ему ничего доброго. — А, впрочем, нет! Еще я хотел спросить его о планах на… — Он запнулся, лихорадочно перебирая в уме возможные вопросы, имеющие отношение к его сыну. Наконец набрел на спасительную мысль. — Для начала на это лето. Учебный год скоро заканчивается, я не ошибаюсь?

— Не ошибаешься, — настороженно посмотрел на него мальчик. Он заметил взгляды, которыми обменивались его родители, и они ему очень не понравились. — Мне кажется, что даже в то доисторическое время, когда ты и мама учились в школе, занятия заканчивались в мае.

— Доисторическое! — возмущенно воскликнула женщина. — Я что, по-твоему, динозавр? Неблагодарный ребенок!

Но развить тему ей не позволил муж, сделав знак молчать. И на этот раз она повиновалась, потому что начавшийся разговор был ей более интересен и важен, чем уязвленное самолюбие.

— Чем ты собираешься заниматься летом, сын?

— Планов громадье, отец, — немного покровительственным тоном сказал мальчик.

— Вот и поделись ими со своими родителями, сынок, — не удержалась женщина, не обращая внимания на укоризненный взгляд мужа, предпочитавшего в семейной жизни обходной маневр лобовой атаке. Это уже много лет гарантировало мир и покой в доме. — Нам с папой очень даже интересно.

— Для начала, мама и папа, я хочу победить в городской школьной олимпиаде по астрономии, — после недолгого раздумья, словно взвешивая свои планы на будущее по важности, сказал мальчик. — Она пройдет на следующей неделе.

— Это похвальное желание, сын, — радостно улыбнулся мужчина. — Так это ты к олимпиаде готовишься по ночам? А мама беспокоится, что ты просто глазеешь на звездное небо и предаешься бесплодным мечтам о далеких мирах… — Он невольно вздохнул. — Как и я когда-то в твои годы.

— Вот уж никогда я так не думала! — с возмущением воскликнула женщина.