Жизнь без границ. Путь к потрясающе счастливой жизни

Что ж, все правильно. Загорание двигателя опасно. Хорошо, что мы были еще на земле. Когда объявили, что наш рейс задерживается на два часа, многие пассажиры начали жаловаться и злиться. Я тоже был раздражен, но радовался тому, что все произошло не в воздухе.

Мне нелегко сохранять подобный позитивный настрой, потому что я живу в напряженном ритме. Помните, Господь не тратит времени даром. Как только я напомнил себе эту истину, объявили, что нам подали другой самолет и мы можем вылететь немедленно. Отлично!

Мы поспешили к выходу, сели в самолет и вылетели по назначению. Я тихо радовался, но потом увидел, что женщина рядом со мной плачет.

– Не могу ли я вам чем-нибудь помочь? – спросил я.

Она рассказала, что летит к своей пятнадцатилетней дочери, которая умирает от последствий довольно простой операции. Я постарался успокоить женщину. Мы разговаривали почти все время полета. Мне удалось даже добиться небольшой улыбки – женщина с улыбкой призналась, что боится летать.

– Можете взять меня за руку, если это вам поможет, – пошутил я.

Когда мы приземлились, эта женщина искренне поблагодарила меня. А я сказал, что благодарен судьбе за то, что после всех задержек и смены рейсов оказался рядом с ней.

В тот день Господь не позволил мне даром тратить время. Он знал, что делает, когда посадил меня рядом с женщиной, чтобы я облегчил ее страх и горе. Чем больше я думал о том дне, тем большую благодарность испытывал за полученную возможность пообщаться с той женщиной.

Творческое видение

Потеря любимого человека, разбитые отношения, финансовый крах или болезнь могут выбить из колеи, если позволить горю и отчаянию взять верх. Чтобы бороться с такими проблемами, нужно постоянно думать о новых возможностях, даже если жизнь кажется слишком жестокой.

С Гленнис Сайверсон – известным фотографом – я познакомился во время работы над «Цирком бабочек». Ее работы печатаются в журналах, газетах и на веб-сайтах. Она делает портреты и снимает пейзажи. Она любит фотографию. Это ее страсть. Живет в Орландо и в Калифорнию приезжает по приглашению режиссеров. Часто бывает у своих друзей Вайгелей.

Более двадцати лет Гленнис работала в отделах кадров крупных корпораций. И свою «надежную и безопасную работу» потеряла во время рецессии. Однако Гленнис взяла себя в руки и использовала этот момент, чтобы с головой уйти в свое хобби, стала профессиональным фотографом.

«Я решила: сейчас или никогда!» – говорит она.

Отличная история, правда? Гленнис – живой пример человека, который сумел негативное событие превратить в возможность построения новой, счастливой жизни.

Прекрасно! Чудесно!

Но это еще не все. Знаете ли вы, что этот знаменитый фотограф почти ничего не видит? Гленнис официально признана слепой.

«У меня с детства было плохое зрение, – рассказывает она. – Я носила очки с пяти лет. Зрение все время ухудшалось. В 1995 году мне поставили серьезный диагноз – дегенерация роговицы. В конце концов я почти перестала видеть левым глазом. Поскольку у меня была очень сильная близорукость, то лазерная операция мне не помогла бы. Единственный выход – пересадка роговицы».

В 2004 году Гленнис перенесла операцию. Врачи обещали, что зрение на левом глазу сильно улучшится. «Но что-то пошло не так, и я потеряла глаз, – рассказывает Гленнис. – После операции зрение ухудшилось. К тому же у меня возникла глаукома. Левым глазом я почти ничего не видела. А тут еще кровоизлияние в сетчатку правого глаза. Теперь в нем слепое пятно».

Гленнис лишилась работы и почти ослепла после неудачной операции и кровоизлияния в сетчатку. Но она не предалась отчаянию и не сдалась, хотя горечь и гнев в подобной ситуации были бы вполне понятны.

Она была благодарна судьбе за то, что получила возможность пойти дальше. «Я не считаю себя инвалидом. Я – способный человек. Почти полная слепота сделала меня отличным фотографом», – говорит она. Гленнис не видит мелких деталей, но ей и не приходится о них думать, а это освобождает творческое начало.

«До потери зрения мои работы были безжизненными, потому что я слишком много внимания уделяла композиции и при портретной съемке сосредоточивалась на прическе и других мелочах. Теперь же я руководствуюсь интуицией. Чувствую, вижу и снимаю. Моя работа стала инстинктивной. Я больше взаимодействую с людьми и окружающей средой».

Гленнис говорит, что ее сегодняшние работы технически несовершенны, зато лучше передают настроение. «Одна девушка разрыдалась, увидев свои снимки. Она почувствовала то, как я сумела передать ее душу, – говорит Гленнис. – Раньше мне никогда не удавалось так затронуть людей».