Жизнь без слов. Проза писателей из Гуанси

Цай Юйчжэнь снова взобралась на спину Ван Цзякуаня, и он понес ее назад. Хотя тропинка поднималась наверх, Ван Цзякуань шел, подпрыгивая на ходу, и казался таким счастливым, словно нес свою невесту. В какой-то момент он играючи уронил Цай Юйчжэнь на землю, и та стала колотить его кулачками, желая вырваться и убежать вперед. Но Ван Цзякуань расставил руки, преграждая ей путь. Тогда Цай Юйчжэнь пришлось уцепиться за его плечи и продолжить путь, подпрыгивая вместе с ним.

Сделав несколько шагов, Ван Цзякуань вдруг обернулся и схватил Цай Юйчжэнь в охапку. Та, словно листок бумаги, легко приподнялась над землей и оказалась в объятиях Ван Цзякуаня. Ван Цзякуань внес ее в дом на руках. За ними на ощупь вернулся Ван Лаобин. Лю Шуньчан заметил, как дверь беззвучно закрылась. «Вот и прошел еще один день их жизни, и похоже, они счастливы», — подумал Лю Шуньчан.

Осенний ветер, словно ночной путник, шаркал вдоль берегов реки. Ван Лаобин и Ван Цзякуань уже провалились в глубокий сон. Цай Юйчжэнь услышала снаружи какой-то звук, ей показалось, что ветер сорвал что-то висевшее на стене их дома. Поначалу она не придала этому значения, ведь теперь их покрытый черепицей дом приобрел вполне жилой вид и в нем можно было спать спокойно. Но, переживая, что ветер унесет сохнувшую на улице одежду, она все-таки заставила себя подняться с постели.

Цай Юйчжэнь открыла дверь, ее шею тут же обдуло ветром. Она включила фонарик, и его луч уподобился вытянутой в бесконечность палке, один конец которой упирался в руку Цай Юйчжэнь, а другой — в ночную темень. Держа в руках эту сверкающую палку, она обогнула угол дома и увидела висевшую на бамбуковом шесте одежду. Та никуда не улетела, ветер трепал висящие рукава, словно кто-то с силой тряс чьи-то руки. Решив занести одежду домой, Цай Юйчжэнь зажала фонарик во рту и потянулась к шесту. Но не успела она до него дотронуться, как ее кто-то схватил. Сильные руки перенесли ее через канаву, через две могилы и наконец повалили в стоявший у реки стог сена. В этой сумятице Цай Юйчжэнь выронила фонарик, лампочка разбилась, и оба берега реки погрузились в жуткий мрак.

Кто-то разорвал одежду Цай Юйчжэнь и, словно изголодавшийся по молоку щенок, накинулся на ее грудь. Цай Юйчжэнь хотела закричать, но не могла. От укусов ее соски горели огнем, она запомнила, что у насильника была борода. Он пытался стянуть с нее штаны, но она крепко зажала пояс в руках и каталась по стогу, пытаясь увернуться. Разозлившись, насильник освободил одну руку, нашарил карман и вытащил оттуда нож. Он приставил этот ледяной нож к лицу Цай Юйчжэнь, и та сразу обмякла. Услышав треск ткани, она поняла, что нож прорезал мотню на ее штанах.

Насильник грубо оседлал Цай Юйчжэнь, словно лошадь. И пока она под ним барахталась, ее штаны окончательно порвались. Она поняла, что держаться за них теперь нет смысла, и тогда всеми пальцами вцепилась насильнику в лицо. Цай Юйчжэнь рассчитывала, что на следующий день сможет найти обидчика по царапинам.

Их схватка продолжалась довольно долго, и тут изо рта Цай Юйчжэнь неожиданно вылетели слова: «Я убью тебя». Она бросила их прямо в лицо насильнику. Тот вдруг соскочил с нее и побежал вон. Она лишь слышала его испуганные причитания: «Я встретился с нечистью, разве немые умеют говорить?» Но по голосу Цай Юйчжэнь не смогла определить, кто это был.

Когда она вернулась в дом и зажгла масляный светильник, Ван Цзякуань увидел ее исцарапанную грудь и порванные штаны. Он тут же разбудил отца и принялся объяснять:

— Отец, Цай Юйчжэнь только что изнасиловали. У нее штаны разрезаны ножом и вся одежда порвана.

— Спроси ее, кто это сделал, — откликнулся Ван Лаобин и тут же понял, что Ван Цзякуань все равно ничего не слышит. Тогда он вздохнул и через стенку крикнул: — Цай Юйчжэнь, иди сюда, я тебя поспрашиваю, можешь не бояться, все равно я ничего не вижу.

Цай Юйчжэнь подошла к кровати Ван Лаобина.

— Ты его разглядела? — спросил он.

Цай Юйчжэнь помотала головой.

— Отец, она мотает головой, что это значит? — забеспокоился Ван Цзякуань.

Ван Лаобин продолжил допрашивать Цай Юйчжэнь:

— Разглядеть ты его не разглядела, но, может, оставила на нем какие-нибудь отметины?

Цай Юйчжэнь закивала.

— Отец, она кивнула, — прокомментировал Ван Цзякуань.

— Где ты оставила эти отметины? — спросил Ван Лаобин.

Цай Юйчжэнь двумя руками изобразила царапины на лице, после чего погладила подбородок. Ван Цзякуань все ее жесты передал отцу.

— Ты исцарапала ему лицо и подбородок? — уточнил Ван Лаобин.

Цай Юйчжэнь один раз кивнула и один раз мотнула головой. Ван Цзякуань все это передал отцу.

— Ты поцарапала ему лицо? — переспросил Ван Лаобин.

Цай Юйчжэнь кивнула. Ван Цзякуань передал отцу, что она кивнула.

— Ты поцарапала ему подбородок? — переспросил Ван Лаобин.