Жизнь дается лишь дважды

Блофелд, в сверкающих доспехах и дурацком крылатом стальном шлеме с опущенным забралом, напоминал персонаж оперы Вагнера, или вернее, из-за того, что броня на нем была японская - самурая из театра "Кабуки". Правая рука лежала на рукоятке длинного обнаженного самурайского меча, левой он поддерживал свою спутницу, приземистую женщину в дождевике с фигурой и с широким шагом лагерной надсмотрщицы. Лицо ее полностью скрывала идиотская из темно-зеленой соломы шляпа, какие носят пасечники, с тяжело свисающей на плечи черной сеткой, а на ногах высокие резиновые сапоги.

Точно! Так часто она являлась ему во сне. Она! Ирма Бунт!

Бонд затаил дыхание. Если они дойдут до сарайчика, достаточно одного рывка и бронированный болван окажется в озере! Но вот как пираньи доберутся до него сквозь доспехи? А куда денется он. Бонд? Нет, так не годится.

Двое подошли к замершей шеренге, и тут охранники дружно брякнулись на колени и склонили головы к земле. Мгновенно вскочили и вновь стали "смирно".

Блофелд поднял забрало и обратился к одному из охранников, тот почтительно отвечал. Бонд заметил, что на поясе у этого человека висела кобура с пистолетом. Бонд не слышал, на каком языке они разговаривали. Выучить японский Блофелд не мог. Английский или немецкий? Скорее, последний - результат старых со времен войны связей. Человек рассмеялся и указал в сторону озера, где плавал шевелящийся от непрекращающихся атак множества пираний ворох синей одежды. Блофелд одобрительно кивнул, охранники вновь стали на колени. Блофелд приветственно махнул рукой, опустил забрало, и парочка торжественно отправилась дальше.

Охранники поднялись на ноги. Бонд внимательно наблюдал, пытаясь обнаружить хоть малейший знак неуважения теперь, когда Хозяин повернулся спиной. Где там! Серьезно и целеустремленно люди разошлись по своим делам, и Бонд припомнил рассказы Дикко Гендерсена об автоматической, как у муравьев, приверженности японцев дисциплине и власти, ярко выразившейся в одном из величайших преступлений века. Жаль, нет здесь Дикко, его кулаки и энергия здорово бы пригодились!

Случилось это, рассказывал Дикко, в скромном пригородном отделении Имперского Банка. В обычный рабочий день к управляющему явился очень приличный молодой человек из Министерства здравоохранения, как он представился. Ожидается вспышка эпидемии тифа, и он будет очень обязан, если управляющий соберет сотрудников в заднем двойке, где им будут сделаны соответствующие прививки. Управляющий поклонился, все в банке закрыли, четырнадцать служащих собрались и внимательно выслушали лекцию, прочитанную молодым врачом. Все поклонились в знак признания мудрости Министерства здравоохранения, молодой человек достал из саквояжа пятнадцать мензурок и накапал в каждую какое-то снадобье из бутылочки. Он раздал мензурки и посоветовал проглотить содержимое залпом, дабы не повредить зубную эмаль. "А теперь, - сказал он, по версии Дикко. - Все вместе! Раз. Два. Три!" И почтенный управляющий со своими сотрудниками разом повалились замертво. Лекарство оказалось цианистым калием.

"Представитель Министерства здравоохранения" вытащил ключи из брючного кармана павшего управляющего, загрузил в машину двести пятьдесят миллионов иен и, довольный, оставил место преступления, ставшего известным, как "Дело в Тейджин", по названию района, где это произошло.

И здесь, думал Бонд, все то же беспрекословное повиновение власти, неписанному кодексу чести "Общества Черного Дракона". Блофелд приказал им делать то, чему Бонд был свидетелем пару часов назад. Он облечен властью. Имеет соответствующий облик. Его приказам повинуются. Они делают почетную работу, о которой много пишут в газетах. Хозяин, могущественный "гайджин" с мощной "лапой наверху", "с широкой мордой". А если кто-то хочет угробить себя, какое им до этого дело? Не будь Замка Смерти, нашли бы поезд, или трамвай. А у них - просто работа. Почти как в Министерстве здравоохранения! Пока "маскос" и носовые зажимы защищают от ядов парка, главное - добросовестно делать свое дело, а там, глядишь, парламент учредит пост Министра Самоуничтожения! И вернутся славные деньки "Коан Черного Дракона", чтобы спасти страну Восходящего Солнца от ползучего паралича "демокорацу"!

В поле зрения Бонда вновь появились две неторопливо двигающиеся фигуры, на этот раз слева. Они обошли озеро и возвращались, чтобы, быть может, проверить другие патрули и получить от них рапорты. Тигр говорил, что здесь не менее двадцати охранников, а площадь поместья - пятьсот акров. Пять групп по четыре человека? Блофелд поднял забрало и разговаривал с женщиной. До них было ярдов двадцать. Они остановились на берегу и рассматривали со спокойным любопытством все еще мечущуюся вокруг плавающей тряпичной куклы орду пираний. Говорили они по-немецки. Бонд навострил уши. Блофелд сказал:

- Пираньи и гейзеры отличные слуги. После них все чисто.

- Море и акулы ничуть не хуже.