Жизнь длиною в лето. Часть 2

Кармель остановилась у высокого куста. На ветках висели зелёные, красные и чёрные ягоды.

– Красиво. Саш, они съедобные?

– Это крушина. Плоды есть нельзя.

– Жаль.

Катя проявилась на прогалинке, заросшей хвощом и папоротником. Кармель приблизилась к ней.

– Ты чего плачешь?

– Вон в той канавке под чёрной берёзкой лежит Тимофей Калинин мой сосед и одноклассник. Он служил с Ваней в одном взводе.

– Кать, ну это же хорошо. Ой, извини, говорю глупости. Просто я подумала: он может знать: где искать Ивана?

Кармель сделала Сашке знак рукой – не приближайся. Мальчишка покорно присел на пенёк.

– Он говорит, что Ваню ранили. Его отправили в полевой госпиталь, расположенный возле деревни Шутиха. Больше он ничего не знает.

Кармель сорвала травинку – сунула в рот.

– То есть Ивана искать здесь бесполезно.

Катя опустила голову.

– Мы закончим поиски солдат седьмой роты, поставим метки для поисковиков и отправимся в эту Шутиху.

Слёзы снова горошинками побежали по бледным щекам призрака.

– Мы не найдём его. Раненых могли переправить.

– Найдём! Я не хочу всю жизнь прожить с черепом под мышкой, – заверила её Кармель. – Я собираюсь со временем завести детей, а ты их будешь пугать. Нет уж! Я обязательно от тебя избавлюсь. Кровь из носу, но твоего Ваню разыщу. Что ещё этот Тимофей поведал?

Катя замялась. Кармель с подозрением покосилась на прозрачное лицо подруги.

– Ты смущена. В чём дело, Кать?

– Он спросил: кто со мной. Я ответила внучка Маши Синельниковой. Тимофей вдруг заявил: «С роднёй пришла». В общем, твоя бабушка Маша моя сестра по отцу. Я этого не знала.

Кармель улыбнулась.

– Вот так номер. Значит, твой папенька согрешил. Интересно куда мой прадед смотрел? Вот тебе и патриархальные времена.

Катя замерцала.

– Да не расстраивайся ты так. Дело-то житейское. Зато я вижу тебя … по-родственному. Вот и разгадали, почему я узрела только ваше потустороннее величество, – ехидно заметила Кармель. Написав на листке бумаги данные Тимофея, и позвала Сашку: – Ставь здесь метку. Я обнаружила односельчанина Ивана Гордеева. Пройдём вдоль линии окопов седьмой роты, и я уеду в другое место.

Сашка поинтересовался:

– Почему? Не хочешь с нами общаться? Но ведь тогда тебя точно подозревать будут.

– А сейчас нет? Мне нужно найти деревню Шутиху. Слышал о такой?

– Да. Там находился полевой госпиталь. Бойцов поднимали поисковые отряды из Алтая и Твери.

– А где перезахоронили найденные останки?

– В Спас-Деменске.

Сашка срубил топориком сосенку, обтесал её и вогнал в сырую землю. Кармель прикрепила к сосенке листок с данными солдата.

– Саш, а какие-то сведения о раненых, лечившихся в госпитале можно найти?

– Можно. Есть списки тех, кого вылечили или перевели в другие госпитали, списки умерших, но как сама понимаешь списки не полные. Госпиталь попал под бомбёжку и те, кто был там, погибли.

– Достанешь мне эти списки?

Мальчишка сверкнул синими глазищами.

– А дуться перестанешь?

– Нет.

– Вот вредина. Ладно, вечером выйду в интернет и запрошу списки.

За их спиной затрещали кусты орешника. На прогалинку вышел огромный лось. Он мотнул головой, посмотрел в сторону замерших людей и потрусил прочь.

– Олень, – прошептала Кармель.

– Сама ты олень – это лось. Мог так наподдать рогами, что кишки по кустам собирали бы.

– А чего ж ты стоял тогда? Растерялся?

Сашка пробурчал:

– Тебя пугать не хотел.

Дальше они двигались с оглядкой. Внимательно осматривали заросли малины и ежевики, особенного внимания удостаивались кусты орешника. За три часа спугнули стайку воробьёв, парочку клестов, нагнали страха на барсука. За это время поставили девять меток. Восемь солдат, лейтенант и майор перестали числиться в пропавших без вести.

Из лесу они выбрались в пятом часу голодные и уставшие.

– Завтра в девять утра, без опозданий, поедем на машине. И не забудь про списки.

В палатке Кармель переоделась в купальник, приготовила чашку с грязным бельём. Апельсинчик прыгал в траве неподалеку от навеса. Невесёлая Лиска, свернувшись клубком, лежала на подушке. Кармель погладила кошку, открыла баночку паштета и поставила перед ней. Лиска понюхала паштет и отвернулась.

– Сильно болит? Съешь хоть кусочек.

Кошка фыркнула и положила голову на лапки.

– Урод ты, Долгов, тебя мало пристрелить, нужно кастрировать.

– Ого, Кольке надо тебя опасаться, – заявил Феликс, подходя ближе.

Кармель взяла чашку с бельём, полотенце, шампунь и молча пошла по тропинке к реке.

– Погоди. Давай поговорим.

– О чём?

– Ну, во-первых, я уверен, ты не виновна в пропаже оружия.

–Отчего тогда молчал?

– Сейчас уверен. А когда Птицын и Тимур осматривали машины и заметили, что на «Ниве» единственной, кстати, ездили ночью – это насторожило. Твоя машина оказалась незапертой, а на полу, в багажнике и даже на сиденьях грязь и ржавчина. Как апофеоз граната на коврике под сиденьем. Что прикажешь, думать.

– Почему поменял мнение?

– Интуиция подсказывает.