Жизнь длиною в обойму

Он вышел из здания во дворик – там работали некоторые виды связи. Достал спутниковый телефон с защищенным каналом, подключил и набрал номер. Ответили не сразу.

– Алло.

– Где ты? – не тратя времени на приветствия, спросил Корбан.

– В Приштине, сэр.

– Все нормально? Дело сделано?

– Все нормально, дело сделано, я вам уже докладывал, сэр.

– А вот ни хрена не нормально! – заорал Корбан. – Вы упустили свидетеля, мать вашу! И сейчас этот свидетель – хрен знает где!

– Этого не может быть, сэр. У нас даже беспилотник был!

– А вот может! Твою мать, неужели ничего нельзя сделать нормально?!

– Сэр, там были проблемы. Люди Дрыжака едва не напали на нас.

– Я не учу тебя делать мою работу! Я хочу, чтобы ты нормально делал свою!

– Да, сэр.

– Группу ты еще не отправил?

– Нет, сэр, они на базе.

– Выбирайся из борделя, или где ты там сейчас, и отправляйся на базу, понял? Боевая готовность! Держите наготове вертолеты.

– Понял, сэр. А как же Дрыжак? Это его люди, получается, напортачили!

– Это твои люди напортачили, Попрыгун! С Дрыжаком я сам свяжусь. Времени почти нет. Будь на базе через два часа. Я позвоню.

– Да, сэр.

Корбан оборвал связь. Выругавшись, начал вспоминать телефон Дрыжака…

Хотя… век бы его не слышать.

Как оказалось, неприятности на этом не закончились. Они только начинались…

В Вашингтоне, округ Колумбия, наиболее важные вопросы решаются вовсе не в правительственных кабинетах, не в Минюсте и не в Конгрессе. Они решаются за ужинами или ленчами в многочисленных ресторанах, которые не брезгует посещать даже президент США. Там же, вне правительственных стен, происходят встречи людей, реально принимающих решения, причем принадлежащих как к республиканской, так и к демократической партии США. Надо сказать, что выборный политический спектакль в США не более чем ширма для людей, реально принимающих решения. В последние годы предвыборная борьба обострилась настолько, что выборные политики и вовсе почти перестали оказывать какое-либо воздействие на ход дел в государстве. В условиях, когда предвыборная кампания следующего тура начинается на следующий день после прошедших выборов, на управление государством и выполнение тех функций, ради которых граждане США и выбирали этих людей, совсем не остается времени. Современная демократия – это предвыборная кампания в режиме нон-стоп.

Но это так, к слову.

Человек, который пригласил Томаша Корбана на ленч в одном из ресторанов Джорджтауна, никогда не занимал никаких выборных постов, потому что ни один человек в здравом уме никогда не проголосовал бы за него. Тем не менее он и такие, как он, умудрялись сохранять свое влияние на политическую жизнь в Вашингтоне как при республиканцах, так и при демократах. При республиканцах у них получалось это делать намного лучше, так как среди них было немало любителей «войны с полпинка», как их называли. Демократы, особенно Барак Обама, были немного другими – так, Барак Обама на своем посту практически в одиночку сорвал две планировавшиеся военные авантюры – нападение на Сирию и на Иран, так что свою Нобелевскую премию мира он получил вполне заслуженно. Но пока в ЦРУ и в Пентагоне были такие, как Томаш Корбан, эти люди, публично именуемые «неоконами», сохраняли свое влияние. Главной их «заслугой» во время демократической администрации был украинский кризис, к которому они достаточно приложили свои руки…

Оба собеседника, встретившиеся в ресторане, знали друг друга давно – еще по студенческому братству «Череп и кости», в которое они входили. По тому же братству они знали бывшего президента США Джорджа Буша-младшего, который именно в этом братстве стал алкоголиком…

– Как дела в ЦРУ? – поинтересовался собеседник Корбана, человек по фамилии Каган.

– Да все то же самое. Все делают вид, что работают, и получают за это жалованье.

– А что на Украине?

– Не все так хорошо, как планировалось, но – неплохо. Я был в Киеве, договоренности в общем-то есть. Мы укрепляем центральную власть в Киеве, а они избавляются от наиболее одиозных и неконтролируемых сил – неонацистов и боевиков Майдана. Мне кажется, они поняли, что ничего, кроме политических и имиджевых рисков, те же добровольческие батальоны не приносят. Мы не можем убеждать Конгресс, что свастика – это не свастика, а что-то другое.

– Они продержатся без добровольцев? Их армия сильно разложена, коррумпирована и деморализована.

– Думаю, да…

Каган поддел вилкой кошерную рыбу-фиш.

– В любом случае, они не более чем приманка на медведя. Я хотел с тобой поговорить о другом.

Корбан отхлебнул из своего бокала. Это был чай со льдом, он избегал употребления спиртного, когда это было возможно.

– В Варшаве я говорил с руководством польской разведки. И не только. Запасная скамья – ты знаешь, что это такое?