Читаем Жизнь до человека полностью

Наблюдая за жизнью муравейника, невозможно не восхищаться его поразительной организацией. От гнезда деловито движутся вереницы муравьев, нередко по дорогам, которые они сами проложили; возвращающиеся муравьи тащат добычу или другую пищу, а в тщательно построенном гнезде царит безупречный порядок, входы охраняются часовыми и участок перед каждым входом тщательно патрулируется. Все это указывает на упорядоченность, дисциплину, планирование, обеспечение будущего, регулируемые некоей невидимой силой, - чем не пример для человека! Такое же впечатление производят гнезда не только почти всех муравьев, но и термитов, общественных ос и пчел. Все они - насекомые, и все проявляют прямо-таки колдовское единство: тысячи особей подчиняются интересам колонии в целом и выполняют свои обязанности столь самозабвенно, что их можно сравнить с отдельными клетками внутри одного организма.

Из четырех современных разновидностей насекомых, ведущих истинно общественный образ жизни, наиболее древними, пожалуй, являются термиты, которые произошли от тараканоподобных предков и могут с полным правом называться общественными тараканами. Остальные три: осы (и их родственники шершни), муравьи и пчелы-состоят в довольно тесном родстве и произошли от древних осоподобных существ. Однако привычки их заметно разнятся.

Общественные осы, крылатые хищники, охотятся на других насекомых и на пауков. Среди муравьев есть немало наземных хищников, но имеются и вегетарианцы, а некоторые ведут своего рода огородное хозяйство и даже держат "скот". Грациозные пчелы, пленяющие всех, кто ведет за ними наблюдение, живут тем, что собирают с цветков пыльцу и нектар. Многие термиты питаются древесиной, в чем на свою беду часто убеждаются домовладельцы.

Другие обычаи общественных насекомых разнятся не меньше, чем способы добывания пищи, но у большинства новую колонию основывает самка, которую называют царицей, или маткой. У нее есть крылья, и она улетает на большое расстояние от родной колонии, так что оплодотворяет ее крылатый самец из другой колонии - это препятствует инбридингу. У некоторых видов самку оплодотворяют несколько самцов, и этого достаточно, чтобы она откладывала оплодотворенные яйца в течение многих лет.

Типичная муравьиная царица вскоре после оплодотворения отгрызает свои крылья, выбирает подходящую почву, гниющее бревно, ямку под камнем или куском коры, пробуравливает маленькую норку и закрывает за собой вход. Потом она в полной неподвижности ждет, пока часть яиц в ее брюшке не созреет. Тогда она их откладывает и ухаживает за крохотными мягкими личинками, которые выходят из них, с истинно материнской преданностью.

Она кормит их выделениями из слюнных желез - своего рода молоком, - а иногда и неразвившимися яйцами. Все это время она обычно не ест, но кровь постепенно растворяет ее крупные летательные мышцы, что в сочетании с запасами жира дает ей возможность жить и кормить потомство. Если она не в состоянии прокормить всех личинок, то раскусывает некоторых из них и кормит ими остальных.

Первые личинки окукливаются, нередко оплетая себя шелковыми коконами. Из них выходят крохотные рабочие - бесплодные самки. Несмотря на свою маленькую величину, они совершенно точно знают, что им следует делать. Они выбираются из гнезда на поиски пищи для себя и для царицы. Если поиски увенчиваются успехом, молодая колония процветает. Царица снова откладывает яйца, и из них выходят более крупные рабочие. Прокладываются новые туннели. Царица, чьи родительские обязанности теперь берут на себя мелкие и крупные рабочие, превращается в неподвижную яйцекладущую машину. Ее кормят почти непрерывно, ее брюшко становится огромным, и за день она откладывает по нескольку тысяч яиц - миллионы на протяжении жизни.

Родительское поведение царицы мало отличается от поведения самок других, не общественных насекомых, которые прекрасно заботятся о своем потомстве. Поразительно поведение рабочих. Ни царица, и никто другой не учит их тому, что им следует делать, но у каждого вида есть свой стереотип поведения. Рабочие умеют строить гнездо,-иногда весьма сложное, с хитрыми приспособлениями для вентиляции и теплоизоляции. Им откуда-то известно, как заботиться о царице и молоди, как разыскивать пищу, как защищать гнездо от непрошеных гостей и врагов. Большинство этих обязанностей выполняется сообща. Причем никто ими не руководит - царица только откладывает яйца. В определенное время года из некоторых яиц они выводят крылатых самцов и крылатых способных давать потомство самок, которые улетают основывать новые колонии.

Перейти на страницу:

Все книги серии Возникновение человека

Неандертальцы
Неандертальцы

Четвертая книга серии "Возникновение человека" посвящена непосредственному предшественнику современного человека - неандертальцу. Автор знакомит читателя с историей открытия неандертальского человека, жившего в ледниковую эпоху, - искусного охотника, современника пещерного медведя, пещерного льва, мамонта и других вымерших животных. В книге рассматриваются новейшие гипотезы, объясняющие почти внезапное исчезновение неандертальца и появление его преемника, кроманьонца, а также рассказывается о последних открытиях в этой области. Книга богато иллюстрирована; рассчитана на людей, интересующихся прошлым нашей Земли.

Андрей Игоревич Егоров , Джордж Констэбл , Леонид Борисович Вишняцкий

Фантастика / Биология, биофизика, биохимия / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Биология / Научпоп

Похожие книги

Глаз разума
Глаз разума

Книга, которую Вы держите в руках, написана Д. Хофштадтером вместе с его коллегой и другом Дэниелом Деннеттом и в «соавторстве» с известными мыслителями XX века: классическая антология эссе включает работы Хорхе Луиса Борхеса, Ричарда Доукинза, Джона Сирла, Роберта Нозика, Станислава Лема и многих других. Как и в «ГЭБе» читателя вновь приглашают в удивительный и парадоксальный мир человеческого духа и «думающих» машин. Здесь представлены различные взгляды на природу человеческого мышления и природу искусственного разума, здесь исследуются, сопоставляются, сталкиваются такие понятия, как «сознание», «душа», «личность»…«Глаз разума» пристально рассматривает их с различных точек зрения: литературы, психологии, философии, искусственного интеллекта… Остается только последовать приглашению авторов и, погрузившись в эту книгу как в глубины сознания, наслаждаться виртуозным движением мысли.Даглас Хофштадтер уже знаком российскому читателю. Переведенная на 17 языков мира и ставшая мировым интеллектуальным бестселлером книга этого выдающегося американского ученого и писателя «Gödel, Escher, Bach: an Eternal Golden Braid» («GEB»), вышла на русском языке в издательском Доме «Бахрах-М» и без преувеличения явилась событием в культурной жизни страны.Даглас Хофштадтер — профессор когнитивистики и информатики, философии, психологии, истории и философии науки, сравнительного литературоведения университета штата Индиана (США). Руководитель Центра по изучению творческих возможностей мозга. Член Американской ассоциации кибернетики и общества когнитивистики. Лауреат Пулитцеровской премии и Американской литературной премии.Дэниел Деннетт — заслуженный профессор гуманитарных наук, профессор философии и директор Центра когнитивистики университета Тафте (США).

Даглас Р. Хофштадтер , Дуглас Роберт Хофштадтер , Дэниел К. Деннет , Дэниел К. Деннетт , Оливер Сакс

Философия / Биология / Образование и наука / Биология, биофизика, биохимия / Психология и психотерапия