Жизнь двенадцати царей. Быт и нравы высочайшего двора

На расправу государыня была скорой. Как-то повар наш Никодим недоглядел: подал ей к блинам прогорклое масло; государыня Анна Иоанновна очень русскую кухню любила – блины и пироги всегда к её столу подавали. Государыня осерчала и велела тотчас Никодима повесить. Схватили его и повели к дубу, что прямо под окнами кухни стоял. Мы глазам своим не верим – думаем, для острастки это делается, для одного только виду. Попугают, мол, и отпустят Никодима, тем более что и жена его с детьми прибежала; воют они, плачут, просят Никодима помиловать. Ан, нет, – накинули бедолаге петлю на шею, руки связали и вздёрнули на дубовом суку. Вот тебе и острастка, – лишили человека жизни ни за что, ни про что!