Жизнь Фридриха Ницше

Скажем о первых и равных по древности мира основах,

В коих возникло всё то, что ныне мы зрим во вселенной:
Бурное море, земля, бременеющий влагою воздух,
Также эфирный Титан, облекающий вкруг мирозданье.
Выслушай ныне о том, как огонь, выделяясь, ко свету
Вывел в ночи сокровенные отпрыски многострадальных… [7] [13]

Эмпедокл утверждает наличие всеобщего круговорота, где ничто не появляется и ничто не исчезает. Есть единственная форма материи, ее количество вечно и неизменно – благодаря единому и раздельному существованию двух вечных и вечно противостоящих друг другу сил: Любви и Ненависти. Напряжение, возникшее от их противостояния, породило первичный вихрь, который Эмпедокл изображает как кошмарный водоворот в стиле Иеронима Босха, где части тела («Выросло много голов, затылка лишенных и шеи, / Голые руки блуждали, не знавшие плеч, одиноко / Очи скитались по свету без лбов, им ныне присущих») ищут друг друга, чтобы слиться воедино. Сегодня эти строки считаются первыми предвестниками теории эволюции.

Благодаря тому что от сочинений Эмпедокла сохранились лишь незначительные отрывки, Ницше научился краткости. Он также узнал о том, как отрывки позволяют освободить разум и пускаться в бесконечные рассуждения. Впоследствии это станет еще более ценным, поскольку периоды творческой активности между приступами болезни будут становиться все короче, что поставит его перед проблемой наиболее емкого изложения мыслей, чтобы добиться максимального эффекта до нового приступа.

В год после конфирмации Ницше работал еще и над, по его выражению, «омерзительным романчиком». «Эвфорион» – трансгрессивная проза подростка, заигрывающего с сексом и грехом.

«Когда я писал его, меня переполнял дьявольский хохот», – хвастается он в письме другу, которое подписывает «Ф. В. ф. Нитцки (он же Мук) homme étudié en lettres (votre ami sans lettres) [человек, поднаторевший в буквах, – а ваш друг без всяких букв]» [14].

В легенде о Фаусте Эвфорион – сын Фауста и Елены Троянской. В Германии времен Ницше современным Эвфорионом нередко называли Байрона. Поэтому, создавая книгу об Эвфорионе от первого лица, Ницше примеряет позу как Фауста, так и Байрона.

Сохранилась лишь первая страница романа. Она открывается описанием Эвфориона в его кабинете: