Жизнь Греции. История цивилизации

Подобно человеку, и сам мир одновременно целиком материален и имманентно божествен. Все, о чем сообщают нам чувства, — материально, и только материальные вещи способны действовать и претерпевать. Качества и количества, добродетели и страсти, тело и душа, Бог и звезды суть материальные формы или процессы, различающиеся по степени совершенства, но в существе своем единые[2424]. С другой стороны, любая материя динамична, полна напряжения и сил, постоянно вовлечена в процессы распыления или сосредоточения и одушевляется внутренней и вечной энергией, теплом, или огнем. Вселенная переживает бесчисленные циклы растяжения и сокращения, развития и распада; периодически она вспыхивает великим пожаром и понемногу образуется вновь; затем ее прежняя история повторяется вплоть до мельчайших деталей[2425], ибо цепь причин и следствий — это безвыходный круг, бесконечное повторение. Все события и все акты воли предопределены; случиться чему-нибудь иначе, чем оно случается в действительности, так же невозможно, как и возникнуть из ничего; любой разрыв в цепи привел бы к распаду мира.

Бог в этой системе является началом, серединой и концом. Стоики признавали необходимость религии как основы нравственности; с благодушной терпимостью они взирали на народную веру, даже на ее демонов и гадания, и искали аллегорических толкований, чтобы преодолеть пропасть между суеверием и философией. Они признавали, что в существе своем халдейская астрология верна, и полагали, что земные дела находятся в некоей мистической и нерасторжимой связи с движением звезд[2426], — то был один из аспектов той вселенской симпатии, вследствие которой все, происходящее с одной частью, не может не затронуть и все остальное. Словно бы подготавливая не только этику, но и теологию христианства, они считали мир, закон, жизнь, душу и судьбу божественными и определяли нравственность как добровольную покорность божественной воле. Бог, как и человек, — это живая материя; мир — его тело, порядок и закон мира суть ею разум и воля; вселенная — гигантский организм, душой, животворящим дыханием, оплодотворяющим разумом, питающим огнем которого является Бог[2427]. Иногда стоики понимают своего Бога безлично; чаще они изображают его Провидением, которое своим высшим разумом упорядочивает и управляет космосом, согласуя все его части с рациональными целями и обращая все на пользу праведникам. Клеанф отождествляет его с Зевсом и слагает в его честь монотеистический гимн, достойный Эхнатона или Исайи:

Ты, из бессмертных славнейший, всесильный и многоименный,
Зевс, произведший природу и правящий всем по закону.
Зевсу привет мой! Тебя всем смертным хвалить подобает,
Мы — порожденье твое, и все твой образ мы носим…
Вот почему твою мощь восхваляю и петь буду вечно.
Все мироздание это, что землю обходит кругами,
Движется волей твоей, тебе повинуясь охотно.
Держишь в своих ты руках, никогда пораженья не знавших,
Молнии блеск огневой, ослепительный, вечно живущий…
Ты повелитель всего, над всем величайший владыка.
Нет ничего на земле, что помимо тебя бы возникло,
Нет ни в эфире небесном, ни в моря глубокой пучине,
Кроме того, что безумцы в своем безрассудстве свершают.
Ты же умеешь, однако, соделать нечетное четным,
Дать безобразному вид, у тебя и немилое мило.
Ты согласуешь в единство дурное совместно с хорошим,
Так что рождается разум, всеобщий и вечноживущий…
Дай человеку свободу от власти прискорбной незнанья;
Ты изгони из души неразумье и путь укажи нам…
Честь от тебя восприняв, и тебе будем честь воздавать мы,
Вечно твои воспевая деянья, как смертному должно[2428].