Жизнь и бизнес честного лоха в современной России

После этого случая у меня и возникла мечта стать звездой – автором песен, которые исполнит сама Алла Пугачёва. Сейчас я читаю тексты, вспоминаю мелодию, и мне, по-прежнему, кажется, что мои песни были не хуже русских хитов тех лет. Например, вот эта: «Двадцатый век, двадцатый век, двадцатый век… С земли летит в Галактику сигнал. Двадцатый век, двадцатый век, двадцатый век! Мир стонет от кровавых ран!» Или вот эта: «Не забывайте того дня, когда от страшного огня исчезли в миг с лица Земли два города в Японии». Были и песни о любви и надежде: «Гремела юность праздничным оркестром, и музыкой наполнен был весь мир. А жизнь, как ясноглазая невеста, звала гостей на свадебный свой пир»… «И кажутся нам близкими Скопленья в Млечном и расстояния в световые годы. И представляются туманно бесконечными заоблачные жизни горизонты».

Всего я написала слова и музыку десятков песен и свои лучшие творения отправила Алле Пугачёвой. Но не получив ответа, спустилась с заоблачных высот на землю и решила больше не предпринимать попыток звездиться на эстраде.

Как давно это было! А сейчас я сплю я на кухонном полу, используя в качестве матраса кусок поролона – единственная рука не справляется с раскладной кроватью. Огромное ложе в большой комнате отдано собакам. При добрососедском настрое на нем могут уместиться восемь четверолапых из моих одиннадцати. Но мелкие и кошки предпочитают ночевать на кухне, используя в качестве мягкой подстилки мою грудь и живот.

ИСТОРИЯ 3 3% УДАЧИ

В «Романе из сумасшедшего дома» я изложила обоснованную версию того, что на протяжении всей своей сознательной жизни моя героиня была подопытным кроликом засекреченных учёных, работавших над созданием и совершенствованием новых видов оружия. Вероятно, эта мысль зародилась ещё в далёком детстве, когда я и мой друг Миша тайно проникли в лабораторию моего официального отца профессора Владимира Раевского.

Меня давно раздирало любопытство – что же происходит в подвале нашего дома, где отец проводит столько времени? На все просьбы взять меня с собой он отвечал отказом. Но однажды мне удалось заметить, что связку ключей он прячет в аптечке.

В тот дождливый вечер отец лёг спать раньше обычного. Гроза прошла стороной. Яркие молнии, пронзавшие тёмно-синее небо, сопровождались отдалёнными раскатами грома. В половине одиннадцатого я тихонько открыла дверь в кабинет отца. Он слегка похрапывал во сне. Мне удалось бесшумно подкрасться к шкафчику. Шаря рукой за коробками с лекарствами, я нащупала ключи, но случайно уронила их, и они со звоном ударились о пол. Я замерла, предвидя жестокое наказание, но, к счастью, отец не проснулся.

Миша уже ждал меня в условленном месте у забора ботанического сада. После дождя сильно пахло цветущим жасмином. Небо над домом освещали отблески уличных фонарей. Внезапно послышался шорох – огромная крыса медленно направилась к подвалу и скрылась под лестницей. Я вскрикнула от неожиданности и страха. Миша взял меня за руку и повёл к входу в подвал. Дверь открылась легко. Прислушиваясь к пугающей тишине, мы вошли в холл. Стены его были обшиты изоляционным материалом. На потолке металлический люк с изображением черепа и скрещенных костей.

Ключ ко второй двери подобрали не сразу. Широкая лестница вела в нижний отсек подвала с его лабиринтами подземных коридоров, связывающих лаборатории, напичканные всевозможными приборами. Помещения освещались тусклым светом ночных ламп. В одной из комнат мы обнаружили письменный стол, средний ящик которого был слегка выдвинут. В ящике лежала красная папка с чертежами и расчётами.

Мы продолжали двигаться по тускло освещённому лабиринту, заглядывая во все комнаты. В центре одной из них заметили вращающийся диск, от которого во все стороны шли лучи синего света. Как только мы приблизились к нему, диск остановился и откинулся в противоположную сторону, открыв лестницу, ведущую в ещё более глубокое подземелье, представлявшее собой гигантский аквариум. Мы побоялись спуститься в шахту, но нам удалось рассмотреть некоторых его обитателей. Это были странные существа, похожие на огромных крыс, покрытых чешуёй и с непропорционально большими головами.

Как хотелось мне расспросить отца об увиденном! Но я так и не рискнула, опасаясь порки. Было и ещё одно воспоминание…